Алкоголизм в наследство

Алкоголизм – тяжелая болезнь, трудно поддающаяся лечению. Это уже бесспорный факт. О природе возникновения этого тяжелого недуга ученые все еще спорят. Но так или иначе большинство из них сходится на том, что есть люди, у которых больше вероятности впасть в зависимость от спиртных напитков - это те, у кого в роду уже были люди, больные хроническим алкоголизмом.
О том, как избежать «родового проклятия», как снизить риск развития этой болезни у себя и своих потомков, нам рассказала кандидат медицинских наук, психиатр, главный врач больницы Московского научно-практического центра наркологии Елена Сокольчик.

- Елена Игоревна, насколько это реально - физиологически унаследовать эту болезнь от родителей, дядей-тетей, бабушек-дедушек?

- Если вы имеете в виду, что дети алкоголиков непременно должны стать алкоголиками, то я не стану это утверждать. Хотя, как показывает практика, именно в таких семьях часто вырастают те, кто впоследствии начинает злоупотреблять спиртным. Но это объясняется, скорее, «злокачественным» влиянием родных и неправильным воспитанием, которое они дают своим детям. Генетически передается содержание ферментов алкогольдегидрогеназы и ацетальдегидрогеназы, которые расщепляют в организме спирт и продукт его распада. А дальше все зависит от того, сколько спиртного человек будет употреблять. Ведь если он совсем не будет пить - он никогда не станет алкоголиком.
- Тем не менее при усыновлении брошенных детей приемные родители всегда интересуются, от кого родился младенец. И, как показывает практика, детей от алкоголиков и наркоманов усыновляют неохотно…
- Опасения этих людей оправданны: такие дети действительно будут требовать более пристального внимания в процессе взросления. Хотя, повторяю, это не стопроцентный факт, что в будущем они пополнят армию алкоголиков. Известно немало случаев, когда в семьях, где оба родителя активно злоупотребляли алкоголем, вырастали дети, принципиально не употребляющие спиртное. Многое ведь зависит и от собственных установок ребенка, и от массы других факторов. А если этот «бракованный» ребенок попадает в хорошие условия, в заботливые и добрые руки, то любовь и правильное воспитание многое могут исправить в его судьбе.
- Существуют ли какие-то особо опасные периоды жизни, когда лучше вообще не притрагиваться к алкоголю – чтобы, не дай Бог, не затянуло?
- Чем раньше человек приобщается к алкоголю, тем больше вероятность попасть в зависимость от любого психоактивного вещества в будущем. Поэтому в группе риска по алкоголизму, конечно, те, кто начал выпивать в детстве и юности, когда еще не полностью сформировался весь организм, и, в частности, нервная система.
- А как наркологи комментируют тот факт, что, например, в Италии или на Кавказе вино дают пробовать даже маленьким детям. Но там нет алкоголизма!
- Здесь в самом деле вступают в силу генетический и социо-культурный факторы. Как раз в этом случае можно говорить о наличии «предрасположенности к алкоголизму» или ее отсутствии. На опыте целых поколений люди могли убедиться, что кто-то действительно спивается, попробовав рюмку, а кто-то не впадает в алкогольную зависимость даже после неоднократных обильных возлияний. В основе этого феномена как раз и лежит наследственность. Начнем с того, что каждый из нас реагирует на спиртное по-разному: одному становится весело и хорошо, а у другого наступает дурнота, повышается давление, сердцебиение. Так вот у тех, кому от спиртного становится плохо, наблюдается пониженная активность фермента ацетальдегидрогеназы, которая отвечает за переработку алкоголя. Этот эффект называется «флаш-синдром» (от английского «flush» - «внезапный прилив, наводнение»). Суть, я думаю, ясна: человек «отравляется» непереработанным алкоголем. Такая особенность ярко прослеживается у жителей Азии. Поэтому и ген, отвечающий за медленную ацетальдегидрогеназу, называется азиатским.
- А у европейцев как с этим геном обстоят дела?
- Относительно хорошо. Поэтому ген, обусловливающий быструю переработку алкоголя, называют европейским. По иронии судьбы люди с этим «крепким» европейским геном более подвержены алкоголизму. Их часто подводят такие ошибочно оптимистичные реакции на алкоголь, как улучшение самочувствия и настроения, отсутствие головной боли на следующий день и тому подобное. В итоге человека может «затянуть» в это состояние. Тогда как люди с азиатским геном изначально реагируют на спиртное болезненно и по этой причине выпивают либо совсем мало, либо вообще не пьют.
- Возвращаясь к нашему кавказскому региону – все-таки там почему нет алкоголизма?
- Италия, Испания, Греция, а также Кавказ и Ближний Восток - это географические регионы, в которых культура виноделия существует тысячелетиями. В северных странах люди пьют вино относительно недавно – несколько столетий. Поэтому у южан защитный механизм уже давно и крепко сформирован, и они, в принципе, более устойчивы к влиянию алкоголя, чем северяне. Схема проста: чем южнее народ, тем он более защищен от алкогольной зависимости - и, соответственно, чем севернее, тем слабее перед ней. Например, некоторым народностям Крайнего Севера вообще лучше не пробовать спиртного, так как это грозит трагедией. Были случаи, когда, раз попробовав «огненной воды», спивалось целое поселение. Почти не ферментируется алкоголь у финно-угорских народов.
- Россия – это и Европа, и Азия, у нас кровь достаточно сильно перемешана. Выходит, что шансы «спиться» - 50 на 50?
- Да, именно поэтому у нас много пьющих, хотя много и непьющих. Однако, повторяю, нельзя в подходе к спиртному руководствоваться какой-то схемой, заранее программируя себя на то или иное. Не стоит шутить с выпивкой, считая, что тебе генетически не грозит стать алкоголиком. Алкоголизм – враг коварный и беспощадный, и если он почувствовал благоприятную почву, то его не остановят ни социальные, ни географические, ни даже наследственные факторы. К слову, в подавляющем числе случаев причиной запоев становится стресс. Пик алкоголизма в России пришелся на период перестройки – 90-е годы прошлого века. Тогда резко и безоглядно запило очень много народу, причем преимущественно те, кому было плюс-минус сорок - так называемый критический средний возраст. Люди пили от невостребованности, от неуверенности в завтрашнем дне. Во всяком случае, наибольшее число потерянных для общества россиян составляют те, кому на тот период было около сорока лет. Хотя, если уж говорить объективно, к алкоголю как лекарству от стресса у нас в стране стали прибегать после Великой Отечественной войны. Но так, как сейчас, все равно раньше не пили. А ведь наше поколение должно объяснить молодому поколению, что с трудностями нужно бороться, а не уходить от них различными способами.
- Елена Игоревна, наступает Новый год. В России принято отмечать его широко – за столом, богатым и выпивкой, и закусками. Что посоветуете нашим читателям в канун праздника?
- Желаю веселого Нового года. Не бойтесь ломать стереотипы - попробуйте сделать его веселым и без алкоголя. Честное слово, это гораздо интереснее - ведь ваши эмоции будут настоящими: естественными и искренними. А тем, кто все-таки имеет проблемы с алкоголем, желаю выздоровления и ремиссии – на всю дальнейшую жизнь!
- Чем в этом может помочь современная медицина?
- Наш Московский НПЦ наркологии имеет свою реабилитационную программу для больных, страдающих различными вариантами зависимости, и с ее помощью мы удержали от рецидива сотни людей, прошедших у нас лечение, причем лечение у нас абсолютно бесплатное, и наши пациенты имеют возможность убедиться, что не всегда то, что бесплатно, плохо. Я бы даже сказала, что это направление по своей значимости не менее, если не более, важное, чем медикаментозное лечение, потому что учит зависимого человека жить без привычного химического допинга. Оно также вовлекает в оздоровительный процесс окружение пациента. Родным ведь тоже нужно менять свое поведение, так как они тоже обычно заболевают, но другой болезнью, которая называется «созависимость». А потом есть еще группы «анонимных алкоголиков», которые становятся все более популярными у нас в стране и, кстати, многим уже очень помогли.
А вообще-то, необходимо иметь в виду, что выздоровление – это тяжелый процесс, требующий как психологических, так и просто физических усилий – и от больного, и от его родственников. Так что не надо заранее опускать руки и говорить, что ничего не получится, что чудес на свете не бывает. Чудеса мы совершаем сами, если в них верим.

Елена Серебрякова

Материал предоставлен ООО «Столица» специально для «Вечернего Ставрополя»