Безруков борется за жизнь чужих детей

Безруков – безусловный кумир, если не сказать – любимчик российских телезрителей. Бандит Саша Белый, участковый Паша Кравцов, Есенин, Иешуа, компьютерщик Николай Орланов – любовь к актеру передается на всех его героев, которые в большинстве своем не однозначны, но исключительно искренни. Те, кто видел театральные работы Безрукова, приходят в восторг от его чуткой и интеллигентной игры. Кроме того, актер находит возможность заниматься благотворительностью, не афишируя это. Но о необходимости заниматься добрыми делами Сергей говорит охотно. Не менее важно ­ подвигать к этому и других: своих родных, друзей, коллег. Об этом Сергей рассказал нашему корреспонденту в эксклюзивном интервью.

Сергей, я знаю, что вас расстраивает, когда к вам обращаются как к актеру, прославившемуся ролью

Саши Белого в сериале «Бригада». Но ваших поклонников действительно очень интересует: бу­дет ли продолжение популярного сериала?

­ Скажу совершенно определенно: Саши Белого больше не будет. Он выполнил свой долг: защитил свою семью, до последнего боролся за жизнь друзей, отомстил за их гибель. Добавить к этому нечего…

­ Говорят, что ваш отец ­ актер и режиссер Виталий Безруков ­ заметив ваши таланты еще в детстве, открыл в вашей школе театральную студию…

­ Не студию ­ театральный кружок открыл, когда увидел, что я из себя действительно что­то представляю. Ведь актерская профессия – это особая зона риска. Каждый, кто поступает в театральный вуз, стремится стать первым и лучшим. Но парадокс в том, что ты становишься либо всем, либо ­ никем. Середины не существует. Поэтому отец долго думал: отпускать ли меня в это «плавание»? А потом увидел, что я болею театром. Увидел, что во мне есть самое главное ­ способность переживать. И для меня до сих пор каждая роль – это не просто роль, а то, что я переживаю и проживаю по­настоящему. Кому­то нравится бандит Саша Белый, кому­то ­ участковый Павел Кравцов, потому что в каждом герое – я… Наверное, есть такая театральная школа, где учат правильно «обманывать» зрителей. Я не могу. Каждую роль тяжело переживаю. До сердечного приступа…

­ Приходилось обращаться к врачам прямо на съемочной площадке?

­ В «Бригаде» есть такая сцена, где убивают друзей Саши Белого. Это самая страшная сцена – на аллее. Подошел режиссер, сказал, что у меня всего один дубль, так как нужен полумрак, а через несколько минут взойдет солнце, и будет слишком светло… «Сыграй, пожалуйста, в один дубль, ­ сказал он мне. ­ Я понимаю, что это тяжело, но ты постарайся!» На самом деле саму трагедию мне было легко сыграть, так как я жил жизнью Саши Белого, мне были понятны его переживания. И я просто прошел по аллее и подошел к убитым друзьям. Но то, что случилось потом, было страшно… В этот момент даже из группы ко мне никто не мог подойти. Мне стало плохо. Мы отсняли эту сцену, меня отпоили успокоительными... А потом играли сцену, когда убитых на глазах Саши грузят в «скорую помощь». И опять меня трясло…

­ Наверное, не меньше сердечного труда было и в нашумевших фильмах «Мастер и Маргарита», «Есенин»?

­ Это так. Некоторые потом говорили: «Вот ты сыграл Иисуса Христа!» Я на это отвечаю, что я играл не Иисуса. Его никто не имеет права играть. Я сыграл Иешуа. Он гений, но это литературный персонаж! Если вы внимательно прочитаете Булгакова, то поймете, почему у Иешуа под глазом фингал, почему он потирает руки, как человек. Потому что он и есть человек. Михаил Афанасьевич прямо об этом говорит, что Иешуа – человек, который живет философией «все люди добрые». Чтобы постичь эту философию, я даже постился во время съемочного периода. Поверить в то, что убийцы – добрые люди, мне было сложно… Но после поста мне многое стало понятно, и я согласился с этой философией…

­ То есть, сыграв Иешуа, вы поверили в то, что убийца может быть добрым человеком?

­ Именно! Ведь ребенок рождается с чистой душой, душа ­ она ангельская, она изначально чиста! Если из ребенка получается убийца – то это уже потом, когда дьявол завладел его душой. А как ежесекундно за эту душу борются добрые и злые силы, мы все видим. И литература тоже борется, и кино. И мне было легко отвечать Понтию Пилату, который спрашивает: «И Иуда – предатель – тоже добрый человек?» Мой герой отвечает: «Да, добрый!» Я понял, что от того, как я произнесу эти слова, будет означать, кто же побеждает – Иешуа или Воланд. Ведь в романе складывается впечатление, что Иешуа – слабый человек. И тогда мне помогло то, что до этого я играл самых разных, но всегда сильных героев. Я понял, что если Иешуа отстаивает добро и истину, он тоже должен быть сильным ­ тогда и добро становится сильным! Он говорит о сильной истине, когда идет на распятие. Он – правда, а Воланд – неправда.

­ Сцена распятия была трудной?

­ На съемках произошло чудо. Первая ночь была страшной. Крым, Судак, сентябрь, четыре часа дня ­ мы только начали. В это время там уже достаточно прохладно. Шел моросящий дождик, с моря дул сильный ветер. Чтобы изобразить ливень, привезли пожарные машины и два брандспойта с водой. А пожарные воду не греют, вы знаете… Говорят, так раньше очень пьяных людей приводили в чувство – ставили его к стенке и «приговаривали» ­ поливали сильной струей ледяной воды. Еще привезли «ветродуй» ­ полсамолета с пропеллером и реактивным двигателем. Это у американцев специальные приспособления для съемок, а у нас ­ полсамолета. И вот на меня льют воду и дуют воздухом… Потом мне давали чай, укутывали в одеяла, но я не мог согреться… А потом опять привязывали к кресту, и опять – брандспойт, ветродуй… Меня трясло, как осиновый лист. Когда на мое место ставили каскадера, я видел, что его колотит так же… А он ведь неслабый парень… Я подумал, когда все закончилось: «Господи, я выдержал это!» Ко мне подошел Владимир Бортко и с сочувствием сказал: «Может, тебе коньячку?» А потом: «Господи, что же я такое говорю!!!» Но наступила вторая ночь. Я думал, что умру. Но случилось чудо. И если первая ночь была ад, то вторая – рай. Ветер сменился. Наступил полный штиль. Взошла луна. Меня так же поливали… Дули. После ледяного душа я попал в теплую ночь… И я понял, что мне свыше показали, что это ­ твой ад, а это ­ твой рай… Мой, человеческий, потому что пережить то, что пережил Иисус – человеку невозможно…

­ Перед съемками вы смотрели фильм Гибсона «Страсти Христовы»?

­ Да, это замечательный фильм. Он спорный, трудный, но замечательный. Это страшно ­ когда мы видим истязания Иисуса и как ему было плохо. В середине фильма я начал ерзать на стуле и говорить: «Перестаньте, хватит, не надо его бить, он весь в крови, не надо!» И уже в фильме все стали говорить: «Ну, хватит уже! Не надо!» Мы сопереживали Христу. Думаю, что режиссер этого и хотел добиться.

­ Российские актеры в последнее время занимают очень активную позицию – тормошат состоятельных людей, подсказывая им, где нужна помощь меценатов.

­ Для этого, наверное, мы и существуем! Бывало, придешь к какому­нибудь бизнесмену, а у него глазки умненькие­умненькие. И спокойно ему говоришь: «Ну сколько можно только себе? Нужно же иногда и для других…» Большинство с этим соглашаются! Я даже в шутку напоминаю, что раньше на Руси купцы золотые червонцы с медом ели!

Червонец ­ в мед, и ­ ам! Но не все были такими! Были, которые и храмы строили. И мы им до сих пор благодарны. Ведь когда­то Москва была городом «сорока сороков». И все это благодаря щедрым людям. Существует пресловутое понятие: «только за деньги». Например, дорогое лечение для ребенка. Этого никто не отменял. И порой для спасения маленького человечка нужны огромные деньги. Тогда мы привлекаем олигархов. Которые тратят на день рождения или свадьбу по полтора миллиона долларов. Но если счастливые молодожены, вступая в законный брак, откажутся от излишеств и спасут жизнь человеку, это и будет означать – повенчались. А отпраздновав скромнее день рождения, можно подарить год жизни или даже целую жизнь другому человеку! А если друзья спросят: «А че не круто?» ­ можно ответить: «Я сегодня спас жизнь чужому ребенку. А мы просто посидим у меня дома на кухне, «раздавим» бутылочку водки…» И это даст неповторимое ощущение, что ты человек, а не животное, которое хочет сгрести под себя все блага мира.

­ Выходит, что благотворительность – удел богатых?

­ Нет, богатые могут помочь материально. А людям порой нужны простая поддержка, забота и внимание к их проблеме, им нужно знать, что они не брошены на произвол судьбы. Благотворительность ­ состояние души. Россияне сострадательны по своей натуре. Они снимут последнюю рубашку и отдадут другому. И я горжусь этим! Это и есть христианское отношение к людям. Каждый должен отдавать свою десятину, кто ­ от миллионов, кто ­ от своих немногочисленных рублей. И так, с миру по нитке – голому рубаха!

­ Вы с супругой Ириной взяли шефство над мальчиком из Днепропетровска, больным раком крови. К вам обратились его родители?

­ Его врач. Он объяснил, что фото на память и автограф порой приносят пользы больше, чем лекарство. Маленький человечек от тяжелого лечения может устать жить. И в него нужно вдохнуть жизнь. А пока у него есть мечта, он держится за нее и вытягивает себя… Сережа, над которым мы взяли шефство, приуныл, лежал лицом к стенке. Доктор набрал мой номер и дал телефон мальчику. Я не сдержался… У меня слезы близко, хотя мужчинам не подобает плакать. Хорошо, что Сережа меня не видел. Оказалось, что он поклонник «Бригады». И я сказал ему: «Брат, ты меня узнаешь? Ты настоящий воин, ты видел моего героя ­ он боролся за жизнь до конца. И ты, как мужчина, стисни зубы и скажи себе: я буду бороться, для этого я пришел на землю!» Сначала у Сережи был шок, а потом, как мне рассказали, он заулыбался. Пошла эмоция! Парень стал ходить на процедуры, мужественно принимать необходимое лечение. Это и есть сила слова – доброго слова, которое несет в себе колоссальную энергию. Жаль, что только в двадцать первом веке об этом стали говорить открыто.

­ Что актер Сергей Безруков может сказать тем, кто сейчас вынужден преодолевать трудности и нуждается в поддержке?

­ Могу сказать, что на все воля Божья. Господь любит нас и дарует жизнь. И если ты отказываешься от жизни и борьбы за жизнь ­ значит, ты отказываешься от Господа. Мы должны любить жизнь как самого Бога, держаться за нее всеми силами и ничего не бояться. И мечтать. Сейчас такое время, что можно мечтать, потому что есть добрые люди, есть! Мысль и слова материализуются! Никогда не нужно думать плохо! Я был в индии у монахов джайнов ­ это представители одной из самых древних религий. Они обладают левитацией, то есть могут летать. Они попадают в тонкий мир… Я думаю, что они летают мысленно. Тело остается на месте, а они перемещаются в тонком мире. Отправляются куда им хочется, встречаются с теми, с кем им хочется. И это еще одно доказательство, что мысль уникальна и материальна! Как и слово. Поэтому думайте и говорите только хорошее!

­ Говорят, что грубые слова действительно имеют разрушительную силу…

­ Я уверен в этом! Поэтому я не выношу мат! Если раньше, поскольку происхождения я крестьянского, терпел его в обиходе, то теперь не намерен этого делать! Ну, ладно, гениям–поэтам иногда позволительно было похулиганить и вставить сленговое словцо. Но нам, простым людям, этого делать негоже!

­ Как относитесь к употреблению спиртного?

­ Русский мужик не знает меры в питие, и это печально. У меня нижегородские корни, много родни живет в тех краях, поэтому я не понаслышке знаю, как может пить русский мужик. Поэтому сам не пью. Мне горько смотреть, как тратят здоровье на это дело мои друзья и коллеги­артисты. Остановить человека невозможно ­ это должна быть личная ответственность и чувство меры. Остается только наблюдать, как человек расточает свои силы и талант…

­ Принято считать, что артисты таким образом снимают стресс... А вы как восстанавливаетесь после нагрузок?

­ Выезжаю на природу ­ к речке, в лес… Мне нужен покой, тишина. Кстати, расскажу один хороший анекдот про отдых. Мужик весь год собирался в отпуск. Купил крутые горные лыжи, палки, костюм, очки, приехал на самый дорогой курорт. Настроился ­ и поехал вниз с горы. В самом низу в столб подъемника – бух! И со всего маху ­ лицом об него. Встает ­ весь в крови, зубы выбиты. Утирается: «Нет, все равно это лучше, чем работать!»

­ Сергей, и последний вопрос…

­ Никогда не говорите ­ последний. Когда нас Господь призовет к себе ­ вот тогда и будет последний… Говорите так: в этой нашей встрече ­ заключительный вопрос.

­ Сергей, заключительный вопрос! Все­таки чем приходится жертвовать артисту, когда он отдает всего себя на съемочной площадке?

­ Нервами, в итоге – здоровьем. Есенин, Пушкин, Иешуа – это безусловные гении, которыми мне приходилось стать на площадке. Но я­то не гений, я простой человек! Поэтому приходилось включать все резервы ­ физические и эмоциональные ­ чтобы понять, прочувствовать их сущность, смысл их слов и поступков. Это трудно. И это, видимо, не проходит бесследно для артиста. Спасают зрители. Когда я четыре часа играю на сцене Пушкина ­ на поклон выхожу чуть живым. Но слышу аплодисменты, вижу восторженные лица зрителей ­ и вот уже я готов играть, творить и жить дальше. Спасибо за это счастье!

Лариса Зелинская.

.