Душа реанимации

— так отзываются об Олеге Гусеве, фельдшере реанимационной бригады городской станции Скорой помощи, коллеги. Они величают его Михалычем или просто – Олежкой. Больные же, к которым выезжает Олег Гусев на вызов, и имени его не знают. Увы, встречая «скорую», родственники бывают настолько растеряны, а больные вообще находятся порой без сознания, что и в лицо не запоминают своих спасителей. Однако сегодня есть повод рассказать о нашем герое подробнее. Олег Гусев стал победителем городского конкурса профессионального мастерства, получив титул «Лучший фельдшер 2010 года».

Выбирая кандидатуру героя своего будущего материала, я не зря остановилась на фельдшере. В представлении многих роль этих медработников в спасении людей – второстепенная. В их восприятии фельдшер – это тот, кто носит чемоданчик с лекарствами и делает уколы, выполняя назначения доктора. То ли дело — врач: он главная фигура в «скорой».
Именно с этого я и начала разговор с Олегом, поинтересовавшись: не обидно ли? На что мой собеседник ответил: в их реанимационной бригаде нет главных и второстепенных ролей. Они все – включая водителя Александра Зубкова, еще одного фельдшера Николая Топчаева и доктора Михаила Пилюка – команда. А за столько лет работы, что называется, бок о бок, научились понимать друг друга без слов. Впрочем, в их экстренной службе именно слова-то и не нужны – чтобы не терять драгоценное время. В спасении жизни счет идет не то что на минуты, порой — на секунды! В работе реанимационной бригады время вообще имеет другое измерение. И даже мгновения, когда «дышат» за больного, находящегося в состоянии клинической смерти, кажутся вечностью. Впрочем, нам удалось понаблюдать, хотя и недолго (чтобы не отвлекать своим присутствием), как работает реанимационная команда «скорой». Жаль только, что фотоснимками, которые запечатлели драматизм и напряженность работы бригады, в силу этических и прочих причин нельзя проиллюстрировать этот материал.
Прибыв на вызов, с порога квартиры слышим плач. Между всхлипываниями молодой женщины звучит ее сбивчивый рассказ о том, что произошло. Зайдя утром в комнату матери, она увидела ее лежащей на полу без сознания.
Вижу, что в маленькой комнатке бригаде из трех человек (водитель – на улице, готовит носилки) не развернуться. Наши спутники склонились над больной. Отрывистые реплики. На расстоянии заметно, как быстро мелькают их руки. Один подсвечивает фонариком зрачки, проверяя рефлексы. Другой щупает пульс. Третий разворачивает электрокардиограф. Команда действует быстро. Все действия отработаны. Женщину несут на одеяле к машине. Замечаю: лоб Олега покрылся испариной. Это позже узнаю, по дороге в четвертую больницу, куда везут пожилую женщину с инсультом в тяжелейшем состоянии, что за несколько минут пребывания бригады в квартире больной сняли показания ЭКГ, измерили насыщение крови кислородом, артериальное давление, определили сахар в крови, сделали укол для улучшения мозгового кровообращения, поставили в вену катетер – на случай, если придется по пути вводить скоропомощные препараты. Как тут определить главного спасителя?..
Не успели отъехать от больницы – новый вызов: мотоциклиста сбила машина. Все, никаких подробностей. Включив сирену, машина мчится на проспект Кулакова. Олег на ходу накрывает носилки клеенкой – наверняка у пострадавшего идет кровь, надевает перчатки.
Новый вызов – это всегда неизвестность. Бригада просчитывает на ходу возможные осложнения, готовясь к самому худшему. На этот раз обошлось. У пострадавшего – рваная рана колена и головы, контузия головного мозга. Переломов нет. Обходятся перевязкой и везут пострадавшего в больницу. Не самые худшие последствия при аварии.
Два года назад их реанимация на колесах вот так же мчалась на вызов. В маршрутку, полную пассажиров, врезался прицеп, отсоединившийся от грузовика. Машина вспыхнула. Когда пожарные погасили пламя, стало ясно точное число пострадавших. Погибли восемь человек. Спасать было некого. Когда медики не могут чем-либо помочь, это морально тяжело. К этому нельзя привыкнуть. 
Хотя тот же Олег на «скорой» работает уже шестнадцать лет, одиннадцать из них – в реанимационной бригаде. Каждый день в напряжении. Аварии, утопления, падения с высоты, отравления, клинические смерти…. Самые тяжелые случаи на «скорой» обслуживает их бригада. Каково для психики все это?
Конечно, сложно. Недаром, как рассказывает Олег, медики их специальности подвержены такому заболеванию, как «синдром эмоционального выгорания». Что спасает? Коллеги говорят, что Олег умеет быстро перестроиться. А юмор – его отличительная особенность. Поэтому его и называют душой реанимации.
Это в больнице реанимация работает в стерильных условиях, в прямом и переносном смыслах этого слова. Таинство воскрешения человека скрыто от посторонних глаз. Реанимация «скорой» работает на виду. Все действия медиков — под прицелом взглядов. За спиной слышится напряженное дыхание родственников, во взгляде – мольба: «Сделайте хоть что-нибудь, только спасите!». Но ведь часто просто мешают. Олег вспоминает:
— Комсомольский пруд. Вытащили утонувшего парня. Начинаем проводить реанимационные мероприятия – куча любопытных, зевак окружают нас кольцом. И так на улице духота, а тут подвыпивший прохожий рядом усаживается с дымящей сигаретой, да еще советы дает, как спасать.
Бывает и другое. У человека – клиническая смерть. Бригада уже сорок минут борется за его жизнь. Все в поту. «Заводят» сердце. Человек приходит в себя, ничего не помнит, что с ним случилось. Да еще спрашивает: мол, что здесь «скорая» делает…
Есть у реанимационной бригады свои приметы. Если кто пожелает спокойного дежурства – обязательно случится наоборот. Накануне Дня медика хочется пожелать всей реанимационной бригаде беспокойного воскресенья...
Эх, отменить бы хотя бы на один день все болезни!

Фото Юрия РУБИНСКОГО.