«Если мы не будем работать, то наши не победят…»

3 августа 1942 года в город Ворошиловск (ныне – Ставрополь) вошли фашистские оккупанты

Всё дальше в прошлое уходят годы Великой Отечественной войны. Несмотря на это, множество людей разных поколений в нашей стране считают её важнейшим событием XX века. Шесть месяцев фашистской оккупации Ставрополья оставили свой горький след в судьбах его жителей.

С каждым годом остаётся всё меньше участников и очевидцев военных событий, поэтому сегодня, как никогда, важно успеть зафиксировать их воспоминания. Такая исследовательская деятельность началась несколько лет назад на кафедре истории России Ставропольского государственного университета (ныне  – Северо-Кавказского федерального университета) и при научно-образовательном центре «Новая локальная история» под руководством доктора исторических наук профессора Т. А. Булыгиной. По результатам этой работы при поддержке Российского гуманитарного научного фонда в 2008 году была издана книга «Память о Великой Отечественной войне в социокультурном пространстве современной России: документы и материалы» под редакцией кандидата исторических наук доцента Е. Н. Стрекаловой.
Часть собранных воспоминаний относится к периоду оккупации Ставрополья в 1942–1943 годах. Как пояснила Елена Николаевна Стрекалова, формирующийся архив насчитывает более 50 источников, записанных на цифровые носители и переведенных в текстовые форматы. Это довольно кропотливая работа: необходимо найти очевидцев событий, записать их рассказы на диктофон, затем «расшифровать» запись с сохранением речевых и эмоциональных особенностей.
По собственному журналистскому опыту знаю, как сложно бывает «разговорить» человека, для которого воспоминания о войне очень болезненны, часто вызывают слёзы. К каждому из таких собеседников нужен особый индивидуальный подход. В отдельных случаях воспоминания нуждаются в комментариях и пояснениях.
– В памяти об оккупации четко выделяется начало и окончание этого периода, воспоминания о солдатах: «своих» и «чужих»,  – говорит Елена Николаевна. – Солдаты отступающей Красной Армии перед началом оккупации вызывали с одной стороны горечь, боль поражений, с другой  – сочувствие, сострадание. События лета 42-го были стремительными, кровопролитными и тягостными как для армии, так и для населения. Не зря именно в этот период войны после ростовского отступления 28 июля 1942 года Нарком обороны СССР подписал приказ № 227 более известный как приказ «Ни шагу назад!», целью которого было пресечь всякое проявление трусости и дезертирства. Он категорически запрещал отступление без особого распоряжения командования. Это тяжелое ощущение надвигающейся беды сохранилось в памяти очевидцев.
«Вот так они, солдаты Красной Армии, отступали, отступали, шли, впечатление, я скажу, неприятное… Кто без оружия, кто с оружием, раненые…» (из интервью с Н. Н. Апальковой).
«И вдруг появились танки и, не останавливаясь, проехали 16 штук по дороге. [Солдаты] сидели сверху, засученные рукава… Лето. Жара. Почти на каждом танке у них собака сидит» (из воспоминаний А. П. Толстикова).
– «Чужие» – немецкие солдаты запомнились хорошо вооруженной, безоговорочно уверенной в своей победе армией, – продолжает Е. Стрекалова. – Одновременно с этим фашисты запомнились армией мародеров и грабителей.
«Ходят по комнатам, гогочут, смеются, жуют что-то, копаются в вещах, что-то ищут… Что там у нас в колхозе было искать?» (из интервью А. П. Толстикова).
«Забирали поросят, кур, яйца… из колхоза свиней забрали всех, хлеб. Приезжали со своими людьми, заставляли насильно отдавать. Да и кто там откажется, когда автомат наставляют. И вот в свинарнике было около двухсот свиней, забрали всех. Овец брали, но не всех, лошадей брали, пшеницу», – рассказывала историкам Н. И. Нефедова.
«Когда зашли немцы в Петровское (сейчас – город Светлоград) и оттуда разослали депеши по всем селам о сборе евреев со всех сел в Светлоград. Потом в Светлограде Бараничья гора есть, их туда всех согнали и там в карьере всех расстреляли, рассказывали, как их гнали туда… босые… голодные… Сам я не видел, мне рассказывали» (из интервью А. С. Гончарова).
– В целом война и оккупация в памяти людей старшего поколения прочно связана с тяжелой работой, – говорит Е. Н. Стрекалова. – Большая часть опрошенных нами были к началу войны в подростковом возрасте, учились в школе. Осенью 1941-го и весной 1942 года их привлекали к строительству оборонительных рубежей, что было сопряжено с лишениями и необычайно быстрым взрослением. Многим пришлось идти работать в колхоз после седьмого класса, помогать матерям кормить семьи, поскольку отцы и старшие братья были мобилизованы на фронт. За годы войны девушкам, не подлежавшим призыву в армию, пришлось выполнять всякую, в частности, и чисто мужскую работу: от выпаса скота до работы на тракторе. Они воспринимали это как нечто само собой разумеющееся, как судьбу, от которой не уйти.
«Голод, холод… Босые ходили, а по 12 часов работали, на нас лишь только опирались в тылу. Вся война на нас держалась, на тылу. Если мы не будем работать, то наши не победят…» (из интервью Р. Я. Дворцовой).
– Для большинства людей, переживших войну в детском возрасте, это было время потерь, – отмечает Елена Николаевна. – В юные годы эти потери особенно болезненны и приводят к разрушению основ самого представления о детстве. У кого-то прямо на глазах погибли близкие. Отцы, а у многих и матери, не вернулись с фронта. Практически все опрошенные нами «дети войны» подробно останавливались и эмоционально описывали моменты, связанные с воспоминанием об уходе отцов на фронт.
«Я в семье была самая младшая, нас было пять человек… Я помню, папа, когда уходил на войну, поднял меня на руки и быстро так опустил, отвернулся, а на кухне полотенце висело, им он вытирал слезы… Папа погиб в 1943 году» (из воспоминаний Нечипорук).
«Я потерял все: родителей потерял, дом разрушили. В душе у меня до сих пор, конечно, обида. Обида на то, что я все потерял. Это нельзя передать, и посмотрел, какая наша страна разрушенная стала, во что превратили нашу страну. А сколько калек было, сколько убитых…» (из интервью В. Я. Мовзолевского).
…Исследовательская работа по сбору устных воспоминаний о войне далека от завершения. В Северо-Кавказском федеральном университете вместе с учеными активно работают и студенты. Исследователи считают, что устная история обладает мощным потенциалом гражданственности. Пройдет ещё полтора десятка лет, и о том, как наши соотечественники переживали тяготы войны на фронте и в тылу, можно будет узнать только из архивных документов, сохранившихся писем и таких воспоминаний.