Георгиевский Шпиль

Развернув топографическую карту района Минеральных Вод, километрах в десяти восточнее города среди значительного по размерам зеленого пятна леса вы встретите экзотическое название «Дебри». Севернее протекает Кума. «Кумские дебри. Что же это такое?».

Рассматривая со склонов центральной группы вершин Пятигорья местность к востоку от Минеральных Вод, ваш взгляд наверняка задержится на живописном выступе километрах в десяти-двенадцати от города. В очередной раз развернув карту, свяжем воедино два объекта – Дебри и безымянный холм к югу от Кумы с отметкой в 498 м. Среди жителей Георгиевского района это место известно как Шпиль. Вот так и срастаются – Дебри и Шпиль.

Смолкает шум исчезнувшей за поворотом электрички. Мы стоим перед спрятавшимся в тени огромных елей характерным для железнодорожных дорог середины прошлого столетия неказистым архитектурным строеньицем с трафаретом «ДЕБРИ». К зданию пристроен домик станционного смотрителя.

От железнодорожного полотна на юг уводит тропка, и мы вступаем в погруженный в осеннюю тишину кизиловый лес.

Вскоре на пути встречается неглубокая балка. Ее сухое ныне днище в прошлом являлось руслом одного из притоков Кумы. Отсюда начинается плавный подъем, и вскоре тропинка выбегает на обрамленную золотом октябрьского дуба крохотную полянку.

За долгие бездождные месяцы лес пересох, перекрасился в желто-багряные тона, потерял половину листвы, но все так же прекрасен.

Путь вверх позволяет воочию проследить смену высотных поясов. По мере подъема один доминирующий древесный вид сменяется другим. Безраздельно властвующий в центральной части склона дуб ближе к северной границе леса отдает пальму первенства кустарниковой растительности. Появляются боярышник, терн, шиповник и прочие колючие представители флоры.

Из леса выходим напротив западной оконечности лесополосы, рядом с которой находится артезианский колодец. Дальнейший путь пролегает в западном направлении. Справа от нас кромка леса, слева – распаханное поле, над которым постепенно вырастает лысогорский профиль. В одном из лесных карманов рельеф слегка понижается. В открывшемся «окне» возникает панорама обширной кумской долины с бесчисленными точками населенных пунктов. Едва ли откуда-нибудь еще хоть каким-то взгорьем смотрится самое незначительное по высоте (406 м) магматическое поднятие Кокуртлы – колыбель курорта Кумагорск. Рядом с ним соседствует остов Кинжала. Левее взгляд останавливается на силуэтах Верблюда и Быка, а из-за ближайшего участка леса выглядывает гребешок Змейки.

Обогнув лесной выступ, достигаем высшей точки Шпиля. Высота-498 фиксируется сохранившейся с былых времен железобетонной опорой триангуляционного знака. Дебри отсюда предстают огромным лесным массивом, украшенным разноцветной гирляндой речной поймы. Вырываясь временами на степные просторы, Кума угадываема благодаря своим крутосклонным глинистым берегам.

Метрах в ста далее высшей точки, на самом краю выступа, установлен массивный православный крест. В соседнем, сплошь состоящем из боярышника, лесочке на северном склоне Шпиля разбиваем лагерь. Листва опала процентов на семьдесят, а оставшуюся на ветвях зеленовато-желтую красу пронзает блеклый солнечный луч. Сюжет сам просится на холст.

В пять часов вечера, вооружившись фотоаппаратурой, в предвкушении закатного представления поднимаемся в степь. В южной стороне кругозора по-прежнему сохраняется дымка, и Главный Кавказ неразличим. Рельеф же лежащей под нами Горькой балки, напротив, очень четко просматривается. Каждая ложбинка, каждый бугорок, не говоря уже о причудливой сети многочисленных оврагов и врезов, как на ладони. Бегут минуты, и размытое солнечное пятно, приближаясь к каменной громаде Змейки, начинает приобретать более четкие очертания шара.

Зависнув над Змеиным гребешком, солнце превращает гору в извергающийся вулкан. В эти мгновения ярко-желтый сгусток солнечной плазмы подобен фонтану магмы, вырывающейся из кратера. Когда солнце скатывается за гору, в багровом небосклоне над вершиной Змейки отчетливо прорисовано одинокое облако. Примечательно и то, что из ниоткуда возникший белоснежный исполин Эльбрус всей своей мощью будто бы вжимает в землю крохотный конус Машука. Чем ниже клонится светило, тем более отчетливо выглядят Бештау, Острая с Кабанкой и Железная. На востоке всплывает луна, и вскоре дали погружаются в лиловую мглу. Наступает долгая октябрьская ночь.

Часа за два до полуночи еще раз поднимаемся в степь полюбоваться неповторимой прелестью ночного Пятигорья. Стихнувший ветер превратил поздний вечер в не по сезону теплый для позднего октября. Море электрических огней обозначило в темноте города и поселки, а подсвеченные небесной хозяюшкой-луной на краю горизонта прорисовались силуэты Лысой, Бештау и Змейки…

Третье поднятие на Шпиль происходит перед рассветом. Как это часто случается в осеннюю пору, котловина под нами утопает в тумане. Неизменно повторяющаяся и каждый раз новая картина взметнувшихся среди рассветной мглы каменных стражей Пятигорья и выстроившейся на юге в длинную шеренгу ледяной цепи Главного Кавказского хребта. Стержень, доминанта композиции – двуглавый белоснежный конус Эльбруса располагается левее Бештау в юго-западном секторе кругозора. Первоначально бледно-розовые кавказские вершины с каждой минутой все четче и четче прорисовываются на линии горизонта, а туман в лучах встающего солнца начинает незаметное превращение в дневную дымку.

Открывается новая страница в календаре природы.