Хичкок отдыхает

Дело шло к ночи. Мой муж уже почти спал, на сон грядущий щелкая пультом от телевизора, «чтобы лучше уснуть». Я, как всегда, крутилась на кухне: посуду помыть, прибрать, сериал опять же интересный.

Тишину как-то резко нарушил телефонный звонок: «Наталья Алексеевна! Это Саша. Можно я к вам собачку на одну ночь приведу? Ее заберут часов в пять утра, будущий хозяин готов хоть сейчас за ней ехать. Но в ночь... Опасно. А собака славная, уже месяц живет у наших дверей. Мы ее подкармливаем, и с рук она ничего не берет. Только из миски. Очень спокойная». Саню знаю давно, офисный работник и чистюля, каких свет не видел. Но мимо страдающей собаки или котенка не пройдет – его девиз: «Всех – в добрые руки!». И как-то же устраивает! Ну вот теперь собака... Домой не приведешь, там маленький ребенок, но как-то же надо до утра ее куда-то пристроить. «Ну приводи...»

Через несколько минут собаку привезли. Я не знаток пород, в собаках не разбираюсь, но существо на двух поводках, взятых у кого-то, не было собакой. Это был монстр.

Ребята сняли поводки, а у меня ничего не было, чтобы его привязать хотя бы к стулу. Однако, если бы эта тварь решила перегрызть мне глотку, стул не был бы помехой. Короче, связали мы два пояса, кое-как привязали собаку к железной стойке с обувью и оставили в углу до утра.

Ну... Вот что это было?.. Короткое худое туловище (пес месяц бродил вокруг здания, где Саня работает), длинные лапы, почему-то завернутые когтями вверх: но как он стучал ими! Длинный голый хвост, поджатый под брюхо. Но самое страшное: глаза и зубы. Глаза... Ну как у человека, в них даже какая-то разумность была, что ли... Он так внимательно следил за мной, при этом головы не поворачивал, одними глазами, почему-то разного цвета.

Зубы. Ну все, наверное, знают, что такое двуручная пила. Такая, с зубьями. Вот такие зубы. Как и положено собаке, неровные, но сидят плотно, белые, клыки чуть загнуты. И над всем этим ужасом два смешных ушка: перекрещиваются над плоской макушкой. В общем, Хичкок отдыхает.

Муж спит, в его комнате орет телевизор, я не могу пошевелиться на своем диване. Собака внимательно следит за каждым моим движением. Стоит мне встать, она приподнимает верхнюю губу и тихо рычит. Я не могу сойти с дивана: она встает, и кажется, что полка с обувью для нее ничего не значит. Я уже и разговаривать с ней пыталась, рассказывать, сколько животных мы отдали в хорошие руки, но собака – ноль внимания. Положила голову на лапы и смотрит прямо в душу.

На улице ночь и непроглядный туман. Я одна рядом с монстром, не дающим мне двинуться с места. Хорошо, что рядом бутылка воды и пульт от телевизора. Незаметно для себя уснула, укрывшим теплым халатом мужа и старым пледом. Ночь. Я на кухонном диване, мерзну. Думаю про туалет: пес привязан рядом, не пройти. Укрылась еще чем-то. И вдруг... Прямо перед моим лицом возникла морда собаки. Она так внимательно смотрела на меня, как будто выбирала, где у меня шея тоньше... А у меня почему-то ни паники, ни страха. Только вопрос: как она отвязалась и сколько сейчас времени? Пес молча побродил по кухне, нашел уголок и улегся, уложив страшную голову на лапы. Теперь он хорошо меня видел, а я тихо молилась: хоть бы поскорее его забрали. Так мы и лежали: я на диване, он рядышком, в углу. Молча смотрели друг на друга. Когда же рассветет? Наверное, никогда.

Меня вдруг начала мучить мысль: где и у кого я видела такие глаза? Ну прямо, как у человека. Пес не давал мне возможности пошевелиться, а я все думала про какую-то ерунду: то пришелец из загробной жизни, то вообще, незнамо кто. Он еще раз встал и подошел так близко, что я отодвинулась к стене. Ну смотрит в душу, и все... Причем очень внимательно. Дышит громко, я боюсь его страшно. И уже не из-за того, что это собака. Жутковато: один глаз серый, другой – коричневый. Стоп! Был у меня приятель с глазами разного цвета. Погиб давно в автокатастрофе... Тоже был какой-то нелепый, больной клаустрофобией. Мы посмеивались над ним, дураки, пока он с нами в лифт не сел. Тут и началось: стал задыхаться, пот буквально каплями потек... В общем, мы его еле вытащили из лифта, завели в квартиру, мокрые полотенца на голову, скорую вызвали. Вот он и погиб: на середине дороги стал протирать вспотевшие очки. Его буквально снесла машина на бордюр. Хоронили в закрытом гробу, водителю дали какой-то условный срок.

«Ты Серега?» Пес немедленно повернулся, а меня от ужаса затрясло. Он подошел и прямо под руку подставил голову. Я его тихонько гладила, что-то говорила, а в душе творилось черт знает что... Ну не может же такого быть, чтобы наш тишайший, вечно уткнувшийся в книгу стал вот этим... На улице было еще темно, когда позвонили в домофон, потом – в квартиру. Думая о том, что же мне сейчас перегрызут, двинулась к двери. Пес не издал ни звука.

Дверь распахнулась, и в прихожую буквально ворвался крупный мужик, радостный, начал обнимать собаку: «Да моя ж ты красота! Да я тебе целый дом выстроил! Ну красавец! Спасибо вам! (Мне.) Ну пошли, пошли домой! Сейчас на машине поедешь...» Пес вздрогнул то ли от всех этих объятий, то ли от слова «машина», и они пошли к лифту. Я вышла на площадку, пес на прощание оглянулся и в его глазах была такая тоска...

Уехали. Я слышала, как пса завели в машину, как хлопнули двери и тоже вроде как затосковала.

Потом спрашивала у Сани: как он там живет? Говорит, хорошо, будка с вольером, иногда выпускают просто погулять. А через пару месяцев позвонил и сказал, что пса сбила машина.

Ну дальше уже неинтересно: у меня истерика, скорая, температура, уколы... Неинтересно все. Тоскливо.