И мыслить, мыслить!..

Странные у нас нынче представления о культуре. Читаю на Яндексе в соответствующей рубрике: «Актриса Дженнифер Энистон сделала первую в своей жизни татуировку».

Может, я, конечно, чего-то не понимаю, но какое мне дело до таких вот «культурных» проблем? Да уж, это тебе не Олег Даль, «страдающий манией совершенства», и не Ростропович, предоставивший жилище опальному Солженицыну. Новое время – новые песни, говорите? Да не бывает культуры новой или старой, это или культура, или нет. Впрочем, зачем уж так ополчаться на наше сегодня? Хватало дурных примеров и в былые времена, особенно у нас в провинции. Здесь самым невероятным образом выдавались за шедевры сног-сшибательные вещи, и что по сравнению с этим татуировка голливудской красотки! Скажем, двухпудовые романы о становлении в России советской власти (эдакий беллетризированный «Краткий курс истории ВКП (б)»). Или бессмертная поэма насчет тяжелой писательской доли, где были, в частности, такие строчки о реально существующем лице: «Безденежный, голодный он, как волк, и оттого, я знаю, в храм подался. И сына тоже в церковь поволок, чтобы в столовой храма пропитался». А? Поэзия!

Не-е-т, культуру надо именно насаждать, брать человека за шиворот и учить его отличать дурное от хорошего, разбираться в произведениях искусства и литературы, и мыслить, мыслить! Иначе чем мы, вообще-то, отличаемся от симпатичных братьев наших меньших?
Вот выпускница Краснодарского института культуры с возмущением провозглашает: «Только сумасшедший мог написать такое произведение, как «Мастер и Маргарита»!». А преподаватель культурологии с какой-то неявной гордостью признается, что имени Лидии Чуковской сроду не слыхивал. Ну что ж мне с вами делать, чудики вы мои? Ведь если даже вам неведом культурный код нашей действительности, то что же говорить о других?
…Когда Осип Мандельштам писал «За гремучую доблесть грядущих веков…», когда Александр Галич пел «Вот как просто попасть в палачи – промолчи…», когда Николай Гумилев говорил свои последние слова перед расстрелом, когда перестали кормить плененного Даниила Хармса, когда Андрей Платонов умирал от туберкулеза, они вряд ли думали о благодарных потомках, которые ежедневно и вечно будут внимать их слову, поверяя этим словом свои поступки. И все же, все же…