Их называли «Черная смерть»

Сегодня исполняется 90 лет со дня рождения почетного мастера спорта по стрельбе, мастера спорта по тяжелой атлетике Николая Егоровича Хорина

…3 сентября 1942 года во дворе средней школы № 1 городка Котовска, что находится в самой глубинке Тамбовской области, как говорится, яблоку негде было упасть  – на митинг вышли не только ученики и педагоги, но и многие родители, и просто горожане. Все выступающие предлагали отдать все силы на разгром Гитлера. Поэтому, когда взлетевший на импровизированную трибуну девятиклассник Коля Смоляков предложил старшеклассникам, не начиная учебного года, идти в военкомат, его проводили дружными одобрительными аплодисментами. А уже на следующий день 32 старшеклассника прибыли на медицинскую комиссию.

Непригодных для военной службы не обнаружили, и через пару недель всех «котовцев» в числе других мобилизованных и добровольцев «погрузили» в теплушки, и эшелон отправился в путь. В дороге эшелон переформировывался: какие-то вагоны отцепляли, какие-то добавляли, кого-то из «телятников» выгружали, кем-то заполняли пустоты, и через неделю с небольшим состав прибыл в Мурманск. Здесь прибывших быстро рассортировали, и Колю Хорина с несколькими десятками таких же, как и он, восемнадцатилетних парней отправили маршем в сопки. Миновав километров десять, разношерстный отряд прибыл в поселок Ваенга, что затаился между полуголыми сопками у впадения небольшой речушки, давшей название поселку, в Баренцево море. Здесь находилась одна из баз Северного Военно-Морского Флота СССР.

Желанная баня, последовавшие за ней поход к самодеятельному парикмахеру, оболванившему всех «под ноль», переобмундирование – и ехавшие в одном вагоне почти полторы недели парни перед входом в столовую друг друга не узнали.

Но разбираться долго не пришлось: после построения офицеры по очереди зачитали списки и вновь прибывшие разошлись по командам. Хорин попал в экипаж тральщика.

Учеба была стремительной: три дня на изучение матчасти, потом практические занятия и через неделю тральщик, переоборудованный из рыболовецкого сейнера, вышел в море вместе с заряжающим носового орудия краснофлотцем Хориным.

Но долго собирать мины, которыми немцы щедро заваливали фарватеры, тральщику Хорина не пришлось. Уже 22 октября 1942 года корабль был торпедирован и практически весь экипаж погиб. Николай вместе с радистом, который в последний момент успел послать в эфир SOS, выловили из пучины контуженного командира, они сумели продержаться в ледяной воде до прибытия помощи.

Корабль с тремя моряками пришвартовался в порту легендарного полуострова Рыбачий. После кратковременного лечения в местном санитарном пункте краснофлотец Хорин был направлен в роту автоматчиков 1-го батальона 254-й отдельной стрелковой бригады морской пехоты.

Как воевали морпехи, со страхом рассказывали фашисты, прозвавшие их «черной смертью», о них ходят легенды, слагают стихи и песни, впрочем, как и о героической обороне Рыбачьего. Но и сухопутным морякам доставалось немало. Однажды Хорин, возвратившись из очередного рейда, насчитал в ватнике более двух десятков дыр от осколков. Однако молодого парня больше волновал след от пули, которая обожгла шею, – как бы не изуродовала на всю жизнь. А тогда санитар смазал раны йодом, и боец снова отправился на передовую. Вообще-то, Николая долго бог хранил, а может, и свойственные молодости оптимизм и бесшабашность. В мае 1943 года, когда рота автоматчиков в жестком встречном бою уничтожила и немецкую батарею, досаждавшую советским кораблям, и охранявших ее егерей, рядом с Хориным разорвалась мина. Очнувшийся в подразделении, Николай увидел, что из ушей течет кровь и саднит нога. Санитар сказал, что боец контужен и осколком отхватило большой палец. Тогда Хорин несколько дней понежился в ближнем тылу – и снова на передовую, но слух в одном ухе так и не восстановился.

А вот ранение, полученное через три месяца, оказалось более тяжелым. Уже при возвращении с передовой отряд морских пехотинцев попал под спонтанный минометный обстрел. Немцы вдруг массированным налетом накрыли большую площадь в тот момент, когда наши бойцы находились на редкой на Рыбачьем равнине. Большим осколком Хорину практически перерезало большую берцовую кость. В санчасть его доставили на носилках, и хирург решил ампутировать болтающуюся на остатках сухожилий конечность. Но Николай решительно отказался от операции, хотя последствия этого ранения еще многие годы напоминали о себе. Уже в 1945 году, когда Хорин поступал в Выборгское военно-морское училище, ему пришлось обманывать медкомиссию, скрывая образовавшийся после не залеченного ранения свищ.

Вообще, последствия той ситуации для тех, кто попал на войну пацанами, мне кажется, уникальны. Страна, великая страна, не забыла тех, кто ее защитил. Для «недоучек» организовывались спецкурсы, спецвыпуски и так далее. Например, моя мама, попавшая на войну семнадцатилетней медсестрой РОКК (Российское Общество Красного Креста), после демобилизации, имея семилетку за спиной и два года войны санинструктором на передовой, была направлена в ... мединститут, который благополучно закончила за … два года. И до своей кончины работала врачом, даже оперирующим.

Однако разговор не об этом. Приняв к сведению, что старшина Хорин ушел на фронт с восьмилетним образованием, комиссия «дала ему срок в течение полутора месяцев (до завершения приема документов в училище) получить среднее образование». Он его получил...

И в январе 1948 года на далекой Камчатке появился лейтенант, командир взвода морской пехоты Николай Хорин, на парадном мундире которого уже в то время красовались ордена Красной Звезды и Отечественной войны, медали «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Советского Заполярья» и «За Победу над Германией». После наград стало почти на три десятка больше, но Николай Егорович мне признался, что больше других ценит Крест святого Георгия Победоносца, учрежденный в честь 300-летия морской пехоты России, и казачью медаль «За верность Отечеству».

Скажите, какая женщина могла устоять против такого красавца! И она таки не устояла! Казачка из станицы Кардоникской красавица Дора (официальное имя сложное и для школьной учительницы почти недопустимое), попавшая на Дальний Восток после окончания Пятигорского пединститута, стала и женой офицера, и матерью его детей.

Потом жизнь перебросила капитана (честно признаюсь, я, хоть и сын морпеха (отец воевал в морской пехоте на Краснознаменном Черноморском флоте), до сего дня не знаю, как звучат звания офицеров морской пехоты – как общевойсковые или как морские) в Севастополь, где он дослужился до подполковника (я, как служивший в СА, не понимаю морских званий). А после очередного «хрущевского сокращения» подполковник запаса Николай Хорин перебрался на Ставрополье – тогда станица Кардоникская входила в состав Карачаево-Черкесии, являвшейся составной частью Ставрополья.

И тут сработала спортивная составляющая судьбы офицера. Еще учась в Выборгском училище морской пехоты, он занялся спортом и, несмотря на мучившие проблемы с остеомиелитом, выполнил норматив мастера спорта СССР по тяжелой атлетике. После стал перворазрядником по легкой атлетике, но главные спортивные достижения все-таки связаны со стрельбой.

Еще на фронте рядовой Хорин был отменным стрелком. Даже из ППШ, рассчитанном для ближнего боя, он умудрялся поражать врага на гораздо дальней дистанции, чем конструктивно предусмотрено этим типом оружия. А в 1953 году на обычных стрельбах, которые регулярно проходили во всех подразделениях Советской армии, в том числе и на Черноморском флоте, где тогда служил подполковник Хорин, присутствовал начальник сборной КЧФ по стрельбе. Увидев результаты Хорина, он вызвал его на сборы. А уже через пару лет подполковник выполнил норматив мастера спорта. Ну а потом пошло-поехало: победы на чемпионатах разного уровня, вплоть до СССР. В стрельбе из винтовки Хорин устанавливает рекорд ВМС!

Однако грянула очередная реорганизация Вооруженных Сил – и без пяти минут полковник Хорин отправлен в запас.

Приехал на родину жены – на Ставрополье. Здесь вплотную занялся спортом: и сам выступал – трижды был в финале Спартакиады народов РСФСР, призером чемпионата СССР среди стрелковых клубов, пятикратным призером в личных турнирах. Ему присвоено звание почетного мастера спорта.

И сейчас, когда Николай Егорович отмечает свое девяностолетие, он в боевом строю  – судит соревнования, обслуживает ветеранские турниры, встречается с молодежью...

Доброго вам здоровья, господин «черная смерть», положивший свою жизнь за жизнь нашу!