Каменная диадема Баевой горы
Километрах в двух перед въездом в Просянку со стороны Светлограда вправо от основного шоссе отходит асфальтовая дорога. Она приводит на берег водохранилища, созданного сбросовыми водами Большого Ставропольского канала к северо-западу от горы Моргун, про которую мы рассказывали в прошлый раз.
В XIX веке окрестные земли принадлежали некоему Баеву. Оттого и гору, что возвышается над долиной Красной речки, народ прозвал Баевой. С берега водоема эта столообразная возвышенность ничем особенным от окружающих ее холмов и увалов не отличается. Но как бывает обманчиво первое впечатление!
Проезжаем вдоль подножия массива к западным склонам и, оставив автомобиль, пешком начинаем подъем на вершину. Природа прекрасна в любом своем проявлении, будь то зима, весна или лето. Мы же возьмем на себя смелость привести октябрьские и июньские зарисовки этих мест.
Курс – на крайний юго-западный выступ плато. Скальные обнажения и немногочисленные крохотные деревца серебристого лоха приятно оживляют пейзаж. Утро, обещавшее ставшую уже нормой теплую солнечную погоду, незаметно перетекает в пасмурный день. Калаусскую котловину заволакивают тучи, и только сейчас, в полдень, на какое-то время образуется просвет. Сквозь голубое окошко проглядывает солнышко, и немногочисленные перелески, оставшиеся немыми свидетелями существования разрушенных в середине прошлого века небольших хуторов, сверкают под октябрьскими лучами желто-багряной позолотой.
Скальное ожерелье южного склона – характерная примета массива, настоящее чудо, ради которого стоит побывать в столь удаленных от цивилизации краях. Каменную диадему образует выступ бронирующей плато известняково-ракушечной плиты. Отвалившиеся, скатившиеся и до поры до времени прочно удерживающиеся глыбы создают живописный хаос, который едва ли оставит равнодушным того, кто лицезреет это природное буйство.
От восточной оконечности скального карниза пересекаем столообразную поверхность горы и выходим на склон ложбинки, в которой в июне собирали грибы. Тогда мы подходили к Баевой горе со стороны грейдера, связывающего село Высоцкое с землями на левобережье Калауса.
В памяти всплывает: «Поднявшись по живописному ребру безымянного увала, выходим на относительно равнинный участок. Впереди, на плоской вершине Баевой горы виден какой-то столбик. Продолжаем движение, удерживая его в поле зрения. Парящие в небе пуховые облака и заливистые песни жаворонка в вышине создают приподнятое настроение. Бодро шагаем по восточным некрутым склонам. На пути встречаются неглубокие рытвины-овражки с зарослями цветущего лоха. Под одним из деревьев мой напарник замечает рыжее пятно. Приблизившись к нему на расстояние пяти метров, мы видим беззаботно уснувшую в дневной зной в тени листвы лисицу. Зверь нас не чувствует до последнего и позволяет себя сфотографировать. Произведенный щелчок фотокамеры спугивает рыжую бестию, которая задает такого стрекача, что сделать повторный кадр с убегающей рыжехвостой красавицей не удается…
После столь неожиданной встречи мы направляемся к столбикам. Да-да, именно во множественном числе, так как виденный снизу был одним из двух.
Столбики оказываются менгирами полутора-двухметровой высоты, выложенными местными чабанами из каменных блоков-плит. Только вот с какой целью? Но это, в принципе, не важно. Выглядят сии стражи степных просторов столь впечатляюще, что мы фотографируем их в самых разнообразных ракурсах: на фоне горы Моргун, на фоне Красенского леса (до него 4-5 километров по прямой), на фоне плывущих в небесной сини облаков...
С нашего местостояния видны два из четырех находящихся в пойме Калауса соленых озера – то, что находится у хутора Октябрь в Грачевском районе, и Донскобалковское. Вблизи последнего проглядывает из-за холмов одноименное село с макушками куполов Казанского собора, возведенного в 1901 г.
При спуске с вершины в ложбинку, разделяющую менгирную часть горы от мыска, где оставлены рюкзаки, обращаем внимание на белые полукруги: «Шампиньоны!». Мой напарник – заядлый грибник, но никогда не встречал их в таком количестве и очень сожалеет, что не может срезать все имеющиеся экземпляры. До завтрашнего вечера, когда вернемся домой, грибы «загнутся», но вот аппетитный ужин нам обеспечен. Кстати, нечто подобное мы предполагали и предусмотрительно взяли с собой сковороду.
Закончив грибную охоту, подхватываем рюкзаки и начинаем спуск в долину речонки Красной, берущей начало из родников в лесу, где намечена ночевка. Проплывающие облака создают игру света и тени. Еще мгновение назад сиявший под солнцем Моргун становится вдруг хмурым, но уже через минуту снова радостно сверкает под его лучами... Кажется, что вся котловина между Баевой горой и отрогами, ограничивающими Просянскую балку с юга, находится под его властью…».
Поднявшийся ветер в верховье круто падающего в долину Калауса крохотного овражка не столь ощутим. Чтобы на какое-то время почувствовать себя кочевниками, разводим костерок из колючих, причудливо изогнутых стволов. Приютившую нас сегодня балочку мы сделаем местом ночевки будущего похода в эти удивительные места.
Впрочем, это уже другая история.
Юрий Кузьминых
