«Кавказская ссылка». Елена Чурилова
Начало в №№ 142 и 143.
Есть среди нашей литературной братии такие люди, которые не только любят литературу и занимаются ею, но и всячески приобщают к этой деятельности других. Поэт, прозаик, критик Елена Чурилова как раз из таких литераторов. Она окончила филфак нашего университета, долгое время была руководителем литературного объединения «Южный ветер». Сейчас Лена – один из редакторов сайта «Кавказская ссылка» (http://www.kavlink.ru/)
Галина Туз, литератор.
«…Время распахнуто настежь»
Папе
Ты в детстве брал меня на охоту – выслеживать лося,
Учил бесшумно ступать по мху, копить приметы и знаки.
Я чувствовала себя, по меньшей мере, принцессой Дианой
Или Дианой – богиней леса. И ты, мой пропахший бензином бог,
Не всегда был рядом, но всегда в запасе хранил ответы
На все-все-все мои непростые многочисленные вопросы.
Я, помню, любила кататься с тобой на КамАЗе, потом на автобусе –
Огромном пустом «Икарусе» – ты хитро улыбался мне в зеркало,
А я ловила твой взгляд, как ловят кайф, и так бы с тобой и ехала,
Хоть на край света, хоть на макушку глобуса, хоть в параллельный космос.
Когда ты устал возвращаться в мой мир, я как можно скорее выросла,
Придумала тысячу и один способ находить тебя,
Научилась прокрадываться,
Пусть изредка, совсем ненадолго, пусть лишь в телефоне голосом
К тебе.
Да, я знаю, ты не умеешь плести косички,
Но я обрезала волосы,
Папа… Я выросла.
Осень. Кризис среднего возраста
Нет, не рыжая вовсе она, а болотная, ржавая, серая,
И деревья устали держать уходящее ломкими пальцами,
Пауки просветлённо летят прямо в лето слепыми скитальцами,
Паутинные призраки членистоногого севера.
Этот возраст, по кризису, носит название «среднего»,
Только первые признаки в правде зеркал отражаются.
Вот – паучьими лапками рядом с улыбкой морщинки ложатся и
Седина паутиной сквозь краску упорно посверкивает.
Осень скатится в зиму незрелым болотным орехом…
Говорят, там, за кризисом, есть ещё солнце и прочее счастье.
Не весна, говорят, но вполне… Урожайно и ягоды слаще,
И пространство – просторней, и время распахнуто настежь…
А пока… А пока собирай пауков вдохновенно летящих
Сквозь усталость деревьев вослед уходящему эхом…
Все давно решено
Всё давно решено,
И не нами, пожалуй, не нами…
Эта рябь на воде, ей не стать ни волной, ни цунами.
Не журавль, не синица – виражный виток оригами,
Но он все же влетел в приоткрытое кем-то окно…
Я держу это счастье бумажное на удивлённой ладони:
Ты откуда такое? Ну, раз прилетело, так здравствуй!
Нет ни жажды присвоить и спрятать, ни страха,
ни страсти,
И ему всё равно: что в окно, что в огонь, что со мной ли.
Всё давно решено… Всё не нами давно решено.
На чёрный хлеб зернистой темноты...
На чёрный хлеб зернистой темноты
Намазано луны густое масло.
Твердят сверчки о том, что жизнь прекрасна,
В саду небесном звёздные цветы
Раскрылись и глядят в мой спящий садик.
Мурлычет ночь, как будто кошку гладят.
Из подземелий выбрались кроты.
Их шубки лучезарней, чем атлас, но,
Поскольку солнце ясное погасло,
Никто не видит этой красоты.
И снова сутки им сидеть в засаде,
Чтобы сверкнуть на солнечном закате.
Бываем так же слепы я и ты,
Разменивая жизни светлый праздник
На мишуру блестящего «напрасно»,
На разные никчёмные понты...
И чтоб в себя прийти, я на ночь глядя,
Пишу, пишу, пишу в своей тетради.
