«Кавказская ссылка». Виктор Казаков

Нередко слышу такой вопрос: «Скажите, а что для вас поэзия?». В ответ я просто читаю стихотворение Виктора Казакова «Пропавшим без вести». И меня понимают. Ну а если человек хочет услышать что-то лирическое (вообще-то трудно себе представить, что и сейчас о любви можно сказать нечто новое в поэзии), – вот, пожалуйста, «Полная луна». И еще много-много всего.

Виктор Казаков – один из самых любимых моих поэтов.
На этой оптимистической ноте мы завершаем проект «Кавказская ссылка», но вы всегда можете зайти на сайт по адресу: http://www.kavlink.ru/ и почитать произведения талантливых авторов. И да здравствует Ставрополь литературный!

 

«…Постигая терпенья предел»

Пропавшим без вести

Я разобью стакан. Нарзан... в отрыжку.
Ты – в пекле без глотка вторые сутки.
Ненужным невесомый стал подсумок.
На круг восьмой выходит мой рассудок.
На чем еще ты держишься, братишка?

Сломаю бритву. Тысячами лезвий
Уходят горы в небо неживое.
Ах, если было нас хотя бы двое!
И плеть руки, рыча, заткнешь за пояс.
А я – здоровый, сытый, бесполезный.

Беспомощный. Остановлю будильник,
Но сил и времени от этого не больше.
Мгновение ты держишься на боли
И падаешь, еще успев запомнить
Глоток соленый и чужой ботинок.

Француз-хирург, с изяществом артиста:
– Ему не больно, потому бесстрашный! —
Восстановил тебя из липкой каши.
Ты в долгом списке без вести
пропавших.
Тебе известен смысл подобных списков.

Я жду сомнительных и несомненных,
Любых вестей, плевать, что вышли
сроки.
Восток себе хозяин на востоке.
Восточный рынок. Но на страшном торге
За нас двоих пусть назначают цену.

Я захвачу с собой лохматый свитер,
Тебе теплее будет в нем и мягче.
Твой свитер мать от рыжей моли прячет
До срока, что пока не обозначен
Решением высоких представительств.

Мать встанет до зари готовить завтрак,
Вновь прочитает, чтобы не поверить,
Что были не значительны потери.
На стол накроет. Станет ждать у двери.
Мать знает – мы появимся внезапно.

* * *
Пошли герои cнежною зимою
На подвиг, оказавшийся напрасным.
Ду Фу

Моя печка гудит,
Раскаляя бока добела.
Телевизор твердит
О насущных и важных делах.
Бесконечно идет,
Свои цели преследуя, снег.
Мое горе убьет
Мой еще не окрепший успех.
Была снежной зима
На высотах московских широт.
От большого ума…
Ну а может, от пьяных щедрот
Стая белая птиц
Полетела на юг, наугад,
Чтобы снег наших лиц
Растопил азиатский загар.
Нам могли рассказать…
Мы могли не поверить словам…
Мы учились глаза
Нашим мертвым друзьям закрывать.
Мы учились терпеть,
Постигая терпенья предел.
Мы герои теперь.
Только снег уже больше не бел.
Сдобный снег наших душ
Красит кровь и уродует грязь.
На десятом году
Стая птиц улетать собралась.
Нас уже на лету
Настигает охотничья дробь.
Но, набрав высоту,
Мы тараним кровавый сугроб.

Полная луна
Уже не первая любовь,
Но очень важная опора.
Пусть все идет само собой,
Но, дай Бог, чтоб не очень скоро.
Я, безобразно накренясь
И лунным истекая соком,
Упал в серебряную грязь
Еще саднящим левым боком.

* * *
В ответ улыбнусь на смешное «пока».
Потом затеряюсь в гудящем потоке.
Пусть ветром на запад несет облака,
Я завтра встречаю тебя на востоке.

Я завтра встречаю тебя у черты,
Где небо и горы сомкнули ладони,
Где солнце, своей не набрав высоты,
В зеленой тени за деревьями тонет.

Какая опустится к нам тишина.
Замрут в изумленьи старинные горы.
И наша простится слепая вина.
И в прошлое канет стремительный город.

Мне завтра не надо тебя догонять,
Терять, самому уходить от погони.
Замрешь в изумленьи, встречая меня,
И легкие наши сомкнутся ладони.