Матери
Лариса Ракитянская
С фотографий улыбались мальчишки. А возле фотографий горели свечи…
«… И глаза молодых ребят с фотографий увядших глядят. Вот застыл батальон в строю – вновь погибших друзей узнаю». Когда в фильме «Офицеры» впервые прозвучала эта песня, большинства ребят со снимков еще не было на свете. Другие были совсем малышами. Только вот строки, посвященные солдатам Великой Отечественной, определили судьбу многих мальчишек следующих поколений – тех, кому на долю выпали Афганистан или Чечня.
Пригласить в гости матерей погибших солдат в городском совете женщин хотели давно. К этой встрече готовились с трепетом. Не только женщины, которые остро сопереживают боли осиротевших матерей, но и дети – воспитанники Центра образования, которых просто пригласили выступить. Их преподаватели рассказывали потом, что участники концертной программы (даже те из них, которые в учебе особой дисциплинированностью не отличаются) к подготовке этого мероприятия отнеслись с большой ответственностью и очень волновались. Чувствовалось, что ребята вложили в свое выступление душу. И они встретили отклик. Когда хрупкая светловолосая девушка пела песню «Офицеры», слушали ее стоя…
Песня и правда звучит как гимн воинского братства, как посвящение тем, кто отдал свои жизни во имя того, чтобы продолжались другие. Это была очень тяжелая и в то же время очень светлая встреча. Здесь не звучало дежурных слов – матерей представлял актив городского совета женщин. Не у всех хватало сил говорить – душили слезы. Представление ведь готовилось не по бумажке, а после личного знакомства с семьями, с неизбывным материнским горем. Матери рассказывали о сыновьях. У них было много общего, у этих замечательных мальчишек!
- Я что – должен за чужие спины прятаться?! – не желал слушать родительские уговоры Валера Ядвига.
Когда его мама Тамара Юрьевна вспомнила об этом, многие женщины закивали головами – их сыновья тоже так говорили…
Что находился в Чечне, узнали, когда погиб… Так тоже было у многих родителей – берегли их дети, скрывали, куда именно их направляют…
- Когда Валера погиб, я думала: «Зачем я здесь?» - продолжает Тамара Юрьевна. – Потом поняла, что, наверное, я нужна, чтобы хранить о нем память. Приходить в школу и рассказывать о сыне было тяжело, больно. Но я знала – я должна. Ведь говорят, человек не умирает, пока на земле о нем помнят. Сын в 26-й школе учился. Они молодцы – такой музей сделали… Сейчас захожу в школу, а малыши, кажется, третьеклашки кричат: «Мама Валеры Ядвиги пришла!..».
В этом году могло бы исполниться 40 лет Павлу Буравцеву. Он, наверное, был бы врачом, как мама, а отпуска проводил бы в горах с сыновьями. Павел почему-то был уверен, что сыновей у него будет пятеро… Он прожил всего 19 лет – тоже не хотел прятаться за чужие спины... Погиб в Афганистане в ноябре 1985 года. Уже потом брат, любимая девушка и три друга Паши дадут своим сыновьям имя Павел… Вот и живут на свете пятеро мальчишек, с рождения хранящие в себе память, своими жизнями продолжая недожитую Пашкину жизнь.
Вот так же продолжается жизнь и Василия Третьяка – только в его родном сыне, которого в честь погибшего отца тоже назвали Васей. Малыш появился на свет на девятые сутки, после того как его отец, военврач Назрановского погранотряда, пытаясь прорваться к своей ведущей бой части, попал в засаду и, перевязывая раненых под перекрестным огнем, одного из них, по сути, закрыл собой …
Его мама Вера Васильевна не может говорить без слез. Еще двух лет не прошло.
- Это еще слишком свежая рана, - понимающе кивает Нина Павловна Буравцева.
Она знает, что с годами рана зарубцуется, но боль не пройдет. С ней надо научиться жить:
- Приходите в школы, - говорила она матерям. – Рассказывайте о своих сыновьях. Наши дети достойны того, чтобы их помнили многие. И не столь важно, утвердили их в звании Героя России или наградили в результате орденом Мужества. Они все герои! Без исключения. Герои уже потому, что пошли туда…
Это правда, о каждом из ребят на фотографиях возле горящих свечей можно написать не только материал – книгу об их короткой жизни, достойной долгой памяти. Книгу о том, как уходят в бессмертие…
Когда-нибудь Евгении Николаевне Пташкиной придется сказать младшему внуку, что папа никогда не вернется из командировки. Что мама тоже больше не придет. Старшие знают, они уже большие. Страшный день 13 мая 2004 года разрубил жизнь счастливой семьи на до и после. А ведь должен был быть счастливым… Все были в предпраздничных хлопотах, готовили папе подарки ко дню рождения – он вот-вот должен был вернуться из командировки. Он уже возвращался. Машину ФСБ обстреляли в Осетии.
- Это случилось под Владикавказом, - плачет Евгения Николаевна. – Мне потом друзья сына рассказали, как это было, что Толик спас одного из них, на себя его пули принял… А потом Ирочка… Жена Толи… Тосковала очень, на глазах угасала. В мае прошлого года легла в больницу и не выдержала операции – умерла, на Толину годовщину как раз… Андрейке мы не говорили ничего, маленького пожалели, как в четыре года ребенку такое пережить. А он ждет… Но главное - нам с дедом уже за семьдесят…
- Значит, вам нужно перестать плакать, - стали ободрять ее женщины. – Слезами ничего не исправить – что случилось, то случилось. Вы теперь за внука в ответе, и должны прожить еще двадцать лет, как минимум…
Все-таки в душах русских заключена огромная сила! Чтобы продолжать жить после своих детей да еще и других при этом поддерживать… Стоиком надо быть. Эти матери – стоики.
Кажется, они даже как-то сплотились за этот вечер. Спасибо за это городскому совету женщин, который, как сказала присутствовавшая на встрече первый заместитель главы администрации Ставрополя Валентина Солонина, делает дело, которое остается в душах. Вот эта встреча в душах осталась. Потому что и проводилась она от души. Она стала тем «живым родником» из песни иеромонаха Романа, что очень трогательно исполнили для своих гостей Анна Владимировна Смирнова и Галина Васильевна Тимошенко. Гитара в этот вечер звучала часто. Матери как-то немного оттаяли, даже подпевали. Щемяще, но все так же стоически звучали в их общем исполнении митяевские строки: «И все же с болью в горле мы тех сегодня вспомним, чьи имена, как раны, на сердце запеклись. Дыханьем их и песнями мы каждый вдох наполним»…
Огоньки свечей возле фотографий теплились уже возле самого основания, но не тухли. С фотографий на матерей смотрели их ушедшие в бессмертие сыновья. Кто-то предложил последний тост. Он был за то, чтобы не расширялся их горький осиротевший круг. Чтобы другие женщины не переживали такой боли, не теряли сыновей на войне. Чтобы наступил мир…
«… И глаза молодых ребят с фотографий увядших глядят. Вот застыл батальон в строю – вновь погибших друзей узнаю». Когда в фильме «Офицеры» впервые прозвучала эта песня, большинства ребят со снимков еще не было на свете. Другие были совсем малышами. Только вот строки, посвященные солдатам Великой Отечественной, определили судьбу многих мальчишек следующих поколений – тех, кому на долю выпали Афганистан или Чечня.
Пригласить в гости матерей погибших солдат в городском совете женщин хотели давно. К этой встрече готовились с трепетом. Не только женщины, которые остро сопереживают боли осиротевших матерей, но и дети – воспитанники Центра образования, которых просто пригласили выступить. Их преподаватели рассказывали потом, что участники концертной программы (даже те из них, которые в учебе особой дисциплинированностью не отличаются) к подготовке этого мероприятия отнеслись с большой ответственностью и очень волновались. Чувствовалось, что ребята вложили в свое выступление душу. И они встретили отклик. Когда хрупкая светловолосая девушка пела песню «Офицеры», слушали ее стоя…
Песня и правда звучит как гимн воинского братства, как посвящение тем, кто отдал свои жизни во имя того, чтобы продолжались другие. Это была очень тяжелая и в то же время очень светлая встреча. Здесь не звучало дежурных слов – матерей представлял актив городского совета женщин. Не у всех хватало сил говорить – душили слезы. Представление ведь готовилось не по бумажке, а после личного знакомства с семьями, с неизбывным материнским горем. Матери рассказывали о сыновьях. У них было много общего, у этих замечательных мальчишек!
- Я что – должен за чужие спины прятаться?! – не желал слушать родительские уговоры Валера Ядвига.
Когда его мама Тамара Юрьевна вспомнила об этом, многие женщины закивали головами – их сыновья тоже так говорили…
Что находился в Чечне, узнали, когда погиб… Так тоже было у многих родителей – берегли их дети, скрывали, куда именно их направляют…
- Когда Валера погиб, я думала: «Зачем я здесь?» - продолжает Тамара Юрьевна. – Потом поняла, что, наверное, я нужна, чтобы хранить о нем память. Приходить в школу и рассказывать о сыне было тяжело, больно. Но я знала – я должна. Ведь говорят, человек не умирает, пока на земле о нем помнят. Сын в 26-й школе учился. Они молодцы – такой музей сделали… Сейчас захожу в школу, а малыши, кажется, третьеклашки кричат: «Мама Валеры Ядвиги пришла!..».
В этом году могло бы исполниться 40 лет Павлу Буравцеву. Он, наверное, был бы врачом, как мама, а отпуска проводил бы в горах с сыновьями. Павел почему-то был уверен, что сыновей у него будет пятеро… Он прожил всего 19 лет – тоже не хотел прятаться за чужие спины... Погиб в Афганистане в ноябре 1985 года. Уже потом брат, любимая девушка и три друга Паши дадут своим сыновьям имя Павел… Вот и живут на свете пятеро мальчишек, с рождения хранящие в себе память, своими жизнями продолжая недожитую Пашкину жизнь.
Вот так же продолжается жизнь и Василия Третьяка – только в его родном сыне, которого в честь погибшего отца тоже назвали Васей. Малыш появился на свет на девятые сутки, после того как его отец, военврач Назрановского погранотряда, пытаясь прорваться к своей ведущей бой части, попал в засаду и, перевязывая раненых под перекрестным огнем, одного из них, по сути, закрыл собой …
Его мама Вера Васильевна не может говорить без слез. Еще двух лет не прошло.
- Это еще слишком свежая рана, - понимающе кивает Нина Павловна Буравцева.
Она знает, что с годами рана зарубцуется, но боль не пройдет. С ней надо научиться жить:
- Приходите в школы, - говорила она матерям. – Рассказывайте о своих сыновьях. Наши дети достойны того, чтобы их помнили многие. И не столь важно, утвердили их в звании Героя России или наградили в результате орденом Мужества. Они все герои! Без исключения. Герои уже потому, что пошли туда…
Это правда, о каждом из ребят на фотографиях возле горящих свечей можно написать не только материал – книгу об их короткой жизни, достойной долгой памяти. Книгу о том, как уходят в бессмертие…
Когда-нибудь Евгении Николаевне Пташкиной придется сказать младшему внуку, что папа никогда не вернется из командировки. Что мама тоже больше не придет. Старшие знают, они уже большие. Страшный день 13 мая 2004 года разрубил жизнь счастливой семьи на до и после. А ведь должен был быть счастливым… Все были в предпраздничных хлопотах, готовили папе подарки ко дню рождения – он вот-вот должен был вернуться из командировки. Он уже возвращался. Машину ФСБ обстреляли в Осетии.
- Это случилось под Владикавказом, - плачет Евгения Николаевна. – Мне потом друзья сына рассказали, как это было, что Толик спас одного из них, на себя его пули принял… А потом Ирочка… Жена Толи… Тосковала очень, на глазах угасала. В мае прошлого года легла в больницу и не выдержала операции – умерла, на Толину годовщину как раз… Андрейке мы не говорили ничего, маленького пожалели, как в четыре года ребенку такое пережить. А он ждет… Но главное - нам с дедом уже за семьдесят…
- Значит, вам нужно перестать плакать, - стали ободрять ее женщины. – Слезами ничего не исправить – что случилось, то случилось. Вы теперь за внука в ответе, и должны прожить еще двадцать лет, как минимум…
Все-таки в душах русских заключена огромная сила! Чтобы продолжать жить после своих детей да еще и других при этом поддерживать… Стоиком надо быть. Эти матери – стоики.
Кажется, они даже как-то сплотились за этот вечер. Спасибо за это городскому совету женщин, который, как сказала присутствовавшая на встрече первый заместитель главы администрации Ставрополя Валентина Солонина, делает дело, которое остается в душах. Вот эта встреча в душах осталась. Потому что и проводилась она от души. Она стала тем «живым родником» из песни иеромонаха Романа, что очень трогательно исполнили для своих гостей Анна Владимировна Смирнова и Галина Васильевна Тимошенко. Гитара в этот вечер звучала часто. Матери как-то немного оттаяли, даже подпевали. Щемяще, но все так же стоически звучали в их общем исполнении митяевские строки: «И все же с болью в горле мы тех сегодня вспомним, чьи имена, как раны, на сердце запеклись. Дыханьем их и песнями мы каждый вдох наполним»…
Огоньки свечей возле фотографий теплились уже возле самого основания, но не тухли. С фотографий на матерей смотрели их ушедшие в бессмертие сыновья. Кто-то предложил последний тост. Он был за то, чтобы не расширялся их горький осиротевший круг. Чтобы другие женщины не переживали такой боли, не теряли сыновей на войне. Чтобы наступил мир…
