Мирный взрыв под Кевсалой
Для кого как, а для жителей ставропольского села Кевсала этот атом оказался не таким уж и мирным. В мае 1968 года ничего не подозревающих селян буквально из ниоткуда появившиеся люди в штатском попросили покинуть свои дома - мол, для увеличения добычи природного газа на полях за селом будет произведен подземный взрыв, но какой именно, не знали, наверное, и сами эти люди в штатском. Уже после развала Союза в прессу стали просачиваться рассекреченные данные Промтехнологии: из 127 мирных ядерных подземных взрывов, произведенных в СССР, один прогремел у нас на Ставрополье.
Делалось это действительно для увеличения добычи природного газа. Проблему решили дешево и сердито - зачем тратиться на дорогостоящие проекты: бурить скважины, прокладывать трубы, если можно обойтись бомбой. К тому же по расчетам Промтехнологии этим взрывом преследовались сразу две цели.
Во-первых, он должен был создать подземную полость, которая впоследствии стала бы временным газовым хранилищем. Ну, а во-вторых, намеревались увеличить пластовое давление на месторождение, тем самым повысив его газоотдачу. На деле все оказалось совсем по-другому.
По словам доцента кафедры физической географии СГУ профессора Бориса Годзевича, занимавшегося исследованием этого взрыва, затея с хранилищем не возымела успеха. Он должен был образовать герметичную полость, стенки которой оплавились бы под действием высоких температур. Вместо этого получилось что-то вроде подземного миксера, перемешавшего породы в однородную массу. Говоря простым языком, взрывная волна, не найдя выхода, несколько раз колебалась из стороны в сторону (как если бы в закрытой колбе отпустить сжатую пружину), пока совсем не утратила свою силу.
Позднее слова ученого подтвердились, когда мы побывали в Кевсале и поговорили с местными жителями. К сожалению, узнать точную дату того самого дня нам так и не удалось. Зато один из старожилов вспомнил точное время - 10 часов утра.
Местный житель Александр Иванович (свою фамилию старик наотрез отказался называть) рассказал нам, что в назначенный день жителей попросили покинуть свои дома и выйти за село - от греха подальше. Во время взрыва под ногами начала колыхаться земля, а доносившийся из-под земли гул вызывал первобытный ужас.
Через час люди вернулись в свой поселок. Никаких видимых разрушений не было, если не считать пары обвалившихся сараев да на несколько метров сдвинутых со своих мест сеялок и тракторов.
Как привезли и устанавливали заряд, никто не знает. Скорее всего, дело происходило по ночам. А вот о том, что работами руководили большие начальники из Москвы, это точно. Во всяком случае кевсалинцы говорили об их «серьезной» охране.
В настоящее время эпицентр взрыва представляет собой пустошь среди полей с угнетенной степной растительностью размером в два футбольных поля. На ней пробурено восемь затампанированных
скважин, датированных 75-м годом.
Об экологической чистоте эксперимента в то время никто не задумывался. Попали ли опасные изотопы на поверхность, никто точно не знает. В нашем разговоре с профессором Годзевичем мы узнали, что, побывав там, возглавляемая им научная экспедиция не обнаружила превышение радиационного фона. По крайней мере счетчик Гейгера ничего не показал. Но скважину потом должны были открыть, для того чтобы узнать результаты эксперимента. И какая-нибудь гадость все-таки попала на поверхность, в небольших количествах.
О том, что Кевсала занимает не последнее место по количеству онкологических заболеваний, говорить тоже не приходится. По крайней мере, из рассказов кевсалинцев тотальной эпидемии рака в селе нет. Как это может показаться людям, верящим в слухи. Однако кто знает, какие последствия могут быть, если то, что осталось на глубине 600 метров, попадет на поверхность или в грунтовые воды.
Стоило ли платить такую цену за кевсалинский газ и стало ли Тахта-Кугультинское месторождение «новым» Уренгоем? Наверное, нет. Хотя некоторое время скважина давала неплохую газоотдачу. В любом случае программа «Народному хозяйству - мирный атом!» полностью провалилась. А пока местным жителям приходится жить в страхе за возможные последствия «мирных» ядерных опытов Страны Советов.
Андрей Цындрин.
Фото
Александра Плотникова.
