На грани. Звездный отряд из подворотни
Тамара КоркинаПЕРВЫЙ КОСМИЧЕСКИЙ
В том, что человек полетит в космос, Сергей Павлович Королев (советский конструктор ракетной техники) никогда не сомневался. Мечтал он об этом еще до войны, не терял надежды в лагере для заключенных, во время войны реально видел перспективы. Уже в 1946 году в Москве, на задворках стадиона «Динамо», в старинном особняке под грифом «секретно» разрабатывалась и приводилась в действие операция по подготовке такого полета. По заданию Сергея Павловича сотрудники «фирмы» свозили сюда будущих «пилотов»собачек, которых подбирали в подворотнях и на пустырях. Требование было одно: «кандидаты» должным были быть беспородны, попросту говоря, дворняжки, здоровы, дружелюбны и мелки ростом. Свой выбор Королев сделал не случайно. Рассматривались всевозможные варианты задействования в опытах других животных: обезьян, кошек, кроликов, грызунов и др. Как многие годы спустя вспоминал Юрий Никулин, к ним в цирк неоднократно приезжали секретные (об этом узнали гораздо позже) сотрудники Института авиационной медицины, которые тщательно изучали обезьян, их повадки, интеллект, выносливость. Но ни одно животное под требуемые параметры не подходило. Когда решено было остановиться на собаках, опять встал вопрос: а какие собаки больше всего подходят для такого важного дела? Сотрудники института проводили исследования с десятками пород четвероногих друзей человека, но ни одна из них не отвечала искомому: одни были велики ростом, другие пугливы, третьи агрессивны, четвертые просто глупы. Когда ктото из персонала принес дворняжку маленькую, симпатичную, ластившуюся ко всем и старавшуюся каждого лизнуть в руку или лицо, Королев решил вот оно, то животное, которому суждено первым полететь за пределы Земли. И не ошибся. По породе прошедшие естественный отбор дворняги наследовали крепкое здоровье, смекалку, неприхотливость в еде, подчинение человеку именно те качества, которые так долго искали в животных сотрудники института. После этого решения и начались поиски в подворотнях и просто на помойках мелких дружелюбных животных, которых люди в военной форме кормили колбасой и выбирали из них самых, на их взгляд, подходящих.
А в это время в астраханской степи, около местечка Капустин Яр, строился военный полигон, который через пять лет С.П.Королев впервые назвал «космодромом». Именно на космодром Капустин Яр (Капяр, как лаконично называли его военные) в 1951 году из засекреченного московского особняка доставили четырнадцать безымянных дворняжек, которые к тому времени уже прошли подготовку и стали членами первого звездного отряда. Здесь их ждали готовые к старту ракеты.
ПОЛЁТ
В НЕИЗВЕСТНОСТЬ
<Осенью 1950 года научный сотрудник Института авиационной медицины Александр Серяпин получил секретное задание необходимо пошить брезентовые костюмчики для собачек, работу делать дома, ограничить круг посвященных. Этот заказ поступил лично от Королева для «космических» дворняг. В это время на полигоне под его руководством проводились испытания боевых ракет, и, по замыслу генерального конструктора ракетной техники, отсюда в ближайшие полгода должна стартовать первая ракета в космос с четвероногим «пилотом» на борту. В институте подготовка к полетам шла полным ходом. Все кандидаты в звездный отряд были прооперированы, им вживили специальные датчики для снятия телеметрических показаний во время старта, полета, невесомости и спуска на Землю. Собаки обживали свою новую «конуру» доставленную в институт герметическую кабину, которая должна была стать для животных привычным местом пребывания.
В ноябре 1950 года Александр Серяпин был приглашен на совещание, где он впервые познакомился с Королёвым, и услышал от него невероятные вещи: ракета, которой в головную часть вместо боезаряда устанавливают герметическую кабину с собаками, стартует и уже через минуту набирает скорость 4,5 тысячи километров в час. Затем двигатели отключаются, и ракета по инерции выходит в космос. На высоте 110 километров головная часть с животными отделяется от ракеты и свободно падает на Землю. На высоте семи километров от ее поверхности раскрывается парашют, и кабина с животными приземляется. Если собаки выдержат серию таких полётов, то вслед за ними очередь человека.
Никто и никогда до этого не говорил с сотрудниками института так веско, убедительно и открыто. Теоретически все выглядело хоть и фантастически, но достоверно и не сложно в исполнении. А вот как пойдет на практике? Заканчивался 1950 год. Возрастала гонка вооружений между СССР и США. Год назад была испытана первая термоядерная бомба. Ракеты, предназначенные для транспортировки этих бомб, должны были быть использованы для освоения космоса. Даже в Кремле не все понимали всемирную значимость этого проекта...
Королев спешил. Он знал, что американцы уже год, как вели испытания и делали попытки запустить в космос обезьян. Правда, безуспешно. Хотя ученым Америки было безусловно легче на них работали годы испытаний ракетной техники гитлеровского изобретателя Вернера фон Брауна, который теперь усердно служил дяде Сэму.
О том, что в те годы в СССР тоже проводились космические эксперименты, не знал никто.
Зимой 1950 года отобранные дворняжки приступили к интенсивным тренировкам. Их приучали к оглушительному рёву двигателей, жесткой вибрации, многократным перегрузкам, к низкому давлению, которое соответствовало тому, какое было за пределами атмосферы. Через полгода, как и намечал Королев, первые «пилоты» были готовы к полету.
Было принято решение первыми послать в космос Цыгана и Дезика любимцев всех сотрудников института, ласковых и умных собачек.
22 июля 1951 года за два часа до восхода солнца первых «космонавтов» разместили в гермокабине, подсоединили все датчики, проверили аппаратуру. Все работало штатно. Когда закрыли кабину, провожающие через иллюминатор увидели (услышать было невозможно), как лает Цыган, и пожалели об отсутствии радиомикрофона можно было бы услышать лай посланцев из заоблачной выси. К этому вопросу потом вернулись, но после первых неудач от идеи отказались слышать предсмертный вопль любимцев вряд ли кто смог бы спокойно...
За несколько минут до рассвета миллионы лошадиных сил начали поднимать двух собак на высоту, которая раньше была недоступна ни одному живому существу. Установленные в гермокабине видеомониторы показывали, как тяжело переносили животные перегрузку ведь их вес увеличился в пять раз, а сердце отсчитывало удары, превышающие четырехкратную норму. «Пилоты» с трудом удерживали головы, которые норовили упасть то на грудь, то набок. Мучения испытателей прекратились вместе с остановкой двигателей. Наступившую невесомость собачки встретили явно с облегчением. Датчики беспристрастно зафиксировали быстро пришедшие в норму пульс и дыхание собачек. Ракета, достигшая запланированной высоты в 110 километров, избавилась от груза, который камнем полетел назад, на родную землю. Возникшие вновь перегрузки «космонавты» перенесли спокойно, а на высоте семи километров тормозной парашют погасил бешеную скорость и мягко посадил первопроходцев на Землю.
Не трудно угадать то ликование, которое охватило всех причастных к успеху. Каждому хотелось первому оказаться у посадочной капсулы. Но Королёв к месту посадки допустил только медиков. Приближаясь к приземлившейся кабине, никто не знал, что их ждет, хотя в благополучный исход эксперимента верили все. Посмотрели в иллюминатор: «Живы!» Этот радостный возглас эхом отозвался в стоявшей в отдаленности группе недопущенных к «телам» и еще больше усилил восторг удачи. Животных, которые вели себя спокойно, вынули из капсулы, сняли с них датчики, накормили колбасой и дали воды. Все были просто счастливы. Но больше всех радовался Сергей Павлович Королёв. Он схватил одну из собачек, прижал к груди, поцеловал и обежал с ней вокруг кабины. «Товарищи! обратился генеральный конструктор к присутствующим, впервые живые организмы с Земли побывали на высоте 110 километров и благополучно приземлились живыми и здоровыми. Врачи доложили, что у них сохранились все так называемые условные рефлексы»! Сергей Павлович поздравил и поблагодарил всех причастных к этому событию. О том, что оно носит характер исторического, не думал никто.
Продолжение следует.
