Незаслуженно забытый…
Ставропольский Фенимор Купер или Майн Рид – так называли фельдшера, он же – журналист и писатель, путешественник и этнограф, проживший очень достойную, интересную и яркую жизнь человек, звали его Павел Кузьмич Белецкий.
Нет, о нем, конечно, можно найти, хотя и достаточно скупые, биографические сведения на сайтах Сибири, Забайкалья и Приморья, в календарях, на которых каждый год вспоминают его в день рождения 17 (29) мая, тем более в юбилеи, но непременно добавляют в конце справки: к сожалению, обширное творческое наследие его до сих пор мало изучено.
Так же примерно говорят о Белецком и на его малой родине – в Ставрополе, в частности, краевед Герман Беликов в своей книге; понятно, он же и страницы Маркса не перевел, как Лопатин, которому даже памятник за это установлен, и его имя уже долгое время носит премия краевой журналистской организации … Может, в преддверии Дня города есть смысл вспомнить о Белецком, замечательном человеке и литераторе?
Из дома сбегал постоянно…
Увы, мы равнодушны и нелюбопытны, порой и к рядом живущим, что уж говорить о тех, кто некогда ходил по родной российской земле и пытался о ней, неизведанной, рассказать? А того же Белецкого между тем знал и ценил сам Лев Толстой. «Вы знаете, – говорил он на одной из встреч с фельдшерами, – это уже третий случай, когда ко мне обращаются люди вашей профессии, и все люди прекрасные, умные и с большими запросами духа. Помню Задеру (создателя журнала «Фельдшерская мысль», который выходил в Ростове в начале прошлого века. – Авт.), милого Белецкого…»
Но это будет позже. А когда он в 1871 году родился в семье отставного унтер-офицера в Ставрополе, в доме тогда на улице Мавринской (сейчас – Ленина), то еще с трех лет, едва научившись твердо ходить, его стало тянуть путешествовать в округе, чем доставлял немало хлопот родным и близким, заставляя их разыскивать маленького беглеца, привлекая полицию. Уходил, бывало, далеко, как сам потом вспоминал. Когда немного подрос – совершал походы за город, в лес. Он, естественно, и представить не мог, куда эта страсть его завлечет.
Учился в четырехклассном городском училище на Нижнем рынке (ныне - Центр образования), но после смерти отца получил казенное содержание в Тифлисской военно-фельдшерской школе и приступил к службе в Грозненском военном госпитале. Но долго на одном месте находиться не мог. Работал фельдшером в земствах, колесил на строительстве железных дорог, Амурской, к примеру, и водных путях, рассказывая об увиденном, как сказали бы сейчас, в средствах массовой информации – петербургских газетах «Новости», «Неделя», «Русский труд», позднее в «Биржевых ведомостях», «Обозрении Петербурга», заведовал провинциальным отделением (корпунктом) газеты «Слово» северной столицы, где публиковал целую серию фельетонов. Дебютом же в печати стал и его юмористический рассказ «На почве новых понятий». Не забывал и свой профессиональный ростовский журнал, напечатал за все время сотрудничества с ним около 70 обзорных и аналитических статей на общую тему «Деревенский лекарь».
Про глушь тайги и людей отважных
А в 1899 году, когда ему исполнилось 28, в качестве фельдшера стал членом экспедиции в Восточную Сибирь известного русского геолога Я. А. Макерова, когда эта территория только начала осваиваться; два года провел в Даурской тайге, затем предпринял путешествия по Дальнему Востоку… И в перерывах между ними, если возникала возможность, возвращался домой. «В Ставрополе отец работал в саду, – вспоминал его сын Борис Павлович, говорится в книге Беликова о старых зданиях города и их владельцах. – Здесь стоял его стол, несколько стульев, кипы бумаг и обязательно ящик отличного ставропольского пива, холодные закуски и консервы, которые он привозил из экспедиций…»
Его перу принадлежат десятки рассказов: «Баргузинские орочены», «Таежный бродяга», «В глуши Сибири», «На жизненном пути» и другие. В 1911 году вышел его роман «В горах Даурии» в серии «Мир приключений», его имя стало широко известно в литературной России.
Произведениями Белецкого зачитывалась дореволюционная молодежь – они переиздавались массовым тиражом, и за их автором закрепились прозвища «Российский Фенимор Купер» или «Майн Рид». Он тесно сотрудничал с В. Г. Короленко,
А. М. Горьким, А. Ф. Кони и многими известными людьми своего времени, когда исполнял обязанности секретаря общества литераторов и ученых.
Вот что писал он, к примеру, в уже постреволюционной статье о знаменитом тогда санатории, который был расположен в бывшем имении Трубецких в селе Узком, он находился в ведении Центральной комиссии быта ученых (ЦКУБУ), решение об его открытии было принято в феврале 1922 года: «В Узком ощущается несмолкаемый праздник, благодаря обилию цветов и культурных развлечений. Дух обитателей за месяц успевает окрепнуть, ободриться, озонироваться, получить запас энергии для дальнейшей работы». Добавим, что в это время там отдыхали, спасаясь от голода, помимо крупнейших ученых страны, Маяковский и Есенин, Мандельштам и Чуковский. Не зря же в санатории появилось шуточное государство – «Республика Санузия» (санаторий в Узком) с розыгрышами и пародиями на тогдашнее госустройство: там были свои наркоматы развлечений, спорта и так далее. И все подчинялись «правителю», с разрешения которого произносились за столом веселые речи, в общем зале устраивались чтения, вечера и концерты. А вступительное слово избранного правителя всегда начиналось примерно такими словами:
– Всякий въезжающий с шоссе в ворота Цекубу должен тут же забыть о своем возрасте, сколько бы лет ему ни было – двадцать, восемьдесят ли, все равно забыть и не вспоминать об этом впредь до выезда обратно.
Надо ли говорить, какая свободная творческая атмосфера царил в «республике»? Но вскоре ее обитателей стали понемногу выдергивать, иные даже попали на известный «Философский пароход» и его аналоги, то есть в ссылку за границу, ведь он был далеко не один.
Вечный бродяга
Ту, первую из целой серии статей о санатории Белецкий подписал одним из своих журнально-газетных псевдонимов – Гость, хотя их было немало: Ставропольский, например, или Б-цкий. К тому времени Белецкий – великий бродяга – успел побывать на Северном Ледовитом океане на рыболовецком траулере и сильно заболел. Позднее вернулся домой, до смерти успев написать рассказы «У родных берегов», «Бывший человек», «За золотом», приключенческий роман «Потерянный клад». Перед самым уходом из жизни в 1934 году Павел Кузьмич с горечью писал академику Пекарскому: «Неужели придется уйти в могилу, не оформив следа пребывания своего? Если собрать все да подработать кое-что, то у меня наберется не менее дюжины томов одной беллетристики. Выходит какая-то насмешка судьбы. Лучшие годы прожить литератором и умереть обывателем, даже следа не оставив. Разбросанное по журналам на протяжении десятков лет нельзя же считать следом?». Он словно предсказывал свою судьбу…
По сути, Павел Кузьмич Белецкий до сих пор остается неизвестным горожанам. Правда, в год его 120-летия со дня рождения в 1991 году Ставропольское книжное издательство включило в свои планы сборник писателя и уже вовсю шли анонсы об «открытии имени земляка». Однако изменилась экономическая ситуация, распалась страна, а вместе с ней рухнули и издательские планы. В 1997-м в журнале «Дон» опубликовали несколько его рассказов, но это лишь жалкие крохи того огромного наследия незаслуженно забытого прозаика приключенческого жанра, имя которого, хочется надеяться, к нам еще вернется. А похоронен он на старом Успенском кладбище. Впрочем, могилу его сегодня обнаружить не удалось…
Галина ГОЛОЩАПОВА
