Он родился в 18-м, "от начала революции — втором". Сегодня Александру Исаевичу Солженицыну исполнился бы 91 год
Проходя по разряду «диссиденты», например, ко многим из них, вынужденно ставшим как и он, эмигрантами, относился зачастую несколько скептически, а порой и не очень уважительно. На его взгляд, к противостоянию системе их влекли больше сиюминутные интересы и задачи, казавшиеся ему мелкими, не достойными того внимания и шума, что периодически возникали. Однозначно, пожалуй, поддержал и поддерживал до конца лишь посмевших выйти на Красную площадь против введения Советских войск в Прагу в 1968-м. Впрочем, и нынче находятся те, кто в этом участвовал и продолжает считать свое участие выполнением человеческого и, прошу прощения, интернационального долга.
Одна из вышедших тогда на главную площадь страны и высланная из нее за это – поэтесса Наталья Горбаневская, до сего дня прописанная в Париже, в своем блоге «Живого журнала» сегодня наверняка вспомнит о дне рождения Александра Исаевича, как поминала его 9 и 40 дней после смерти более года назад, ставя в юзерпик маленькую свечку. Вспоминаем дату и мы, ставропольцы, по праву земляков великого писателя и нобелевского лауреата.
А ведь порой создается впечатление, что обстоятельства самой жизни выталкивали Солженицына на тот путь, однажды вступив на который, он прошел, в главном не изменяя себе, до последнего финала. Иные сейчас, в угоду понятиям текущего времени, задаются вопросом: а вот дали бы ему в 60-е Ленинскую премию за «Один день Ивана Денисовича» – входил в число претендентов, как бы, интересно, сложилась его судьба? Не стал бы в благодарность микшировать личную позицию, превратившись в обычного неплохого советского писателя, лояльного внешне, с традиционным кукишем в кармане? Нет, скорее всего, обязательно нашелся бы какой-нибудь острый угол, который никак нельзя было принять за овал, зацепился бы. Да и не могли премию дать, несмотря на «оттепель», игровую по сути, это было бы слишком…
Солженицын, к счастью, оказался долгожителем – успел завершить основное дело всей жизни, эпопею «Красное колесо», над которой продолжал работать до самого ухода – последняя ее редакция вошла в 11 уже вышедших томов 30-томного собрания сочинений. То есть жизнь выстроилась и удалась, как ни у кого из наших классиков. Того же Гоголя, недописавшего «Мертвые души», или Достоевского, который мыслил продолжить роман «Братья Карамазовы» и не успел. «Ахипелаг ГУЛаг» же, свидетельствующий о сталинских преступлениях против собственного народа и принесший ему мировую известность, теперь в школьной программе. Наталья Дмитриевна Солженицына – его верная жена, друг и единомышленник подготовила для нее сокращенный «детский» вариант, он сейчас находится на рецензировании в необходимых инстанциях.
То есть и с семьей все сложилось замечательно: выросли три прекрасных сына – Ермолай, Игнат и Степан, а супруга готовится исполнить свой последний долг – приступить наконец к многотрудному разбору огромного архива писателя.
Наталья ИЛЬНИЦКАЯ.
