Он спас штурмовую группу

Отряд спецназначения ГУ МВД по Ставропольскому краю, находящийся на переднем крае борьбы с терроризмом и экстремизмом, в силу специфики своей службы подразделение в информационном плане почти закрытое. Но не во всем. Офицеры ОСН (привычнее, СОБРа) часто принимают гостей — школьников и кадетов, чтобы рассказать о своем отряде и своих боевых друзьях, живых и павших. Память погибших товарищей здесь чтут свято и хотят, чтобы об их жизни и подвиге знали и помнили как можно больше людей… У тех, кто погиб, здесь, в Ставрополе, остались дети, жены, матери… И они хотели заботиться о своих близких и любимых, хотели жить, но отдали свои жизни, заслонив собой в том числе и нас с вами, наш город и край.

Этот снимок горящего дома в Ямангое сделан ровно шесть лет назад. Здесь — вся штурмовая группа, только что уничтожившая двоих боевиков и обезвредившая еще двоих. На фото нет только одного участника боя — подполковника Олега Воронцова, погибшего в этом бою… Но все его товарищи в один голос говорят, что Олег спас штурмовую группу, вызвав огонь на себя.

Дом, в котором укрывались боевики, с виду был небольшим, но, как выяснилось, с достаточно сложной планировкой. Собровцев и бандитов разделяла только саманная стенка да занавеска в проеме, но, с точки зрения ведения огня, преимущество было у боевиков. Те находились вне зоны видимости. К тому же в ходе боестолкновения один из собровцев Андрей Быков оказался в так называемой «мертвой зоне», отрезанным от своих перекрестным огнем… Боевиков отвлек звон разбитого стекла, это Олег Воронцов, которому был определен участок за пределами дома, высадил стекло снаружи. Он не мог знать, что именно происходит внутри. Может, что-то понял по отрывочным сообщениям по рации, может, просто действовал чисто интуитивно…

– Олег вообще не должен был оказаться у этого окна, — впоминает замкомандира ОСН полковник Сергей Коцурба. — Он в другом месте должен был быть со своим пулеметом. Но он отвлек на себя и внимание бандитов, и огонь.

Для того чтобы вытащить из «мертвой зоны» товарища и кинуть в смежную комнату гранату, собровцам хватило нескольких секунд. Сергей Коцурба рванулся к тому окну, за которым находился Олег. Он вывалился из дома вместе с рамой и упал рядом с Воронцовым. У того тонкой струйкой стекала кровь по подбородку и какими-то другими потусторонними становились глаза… Сзади разорвалась еще одна граната. Коцурба получил касательное осколочное ранение головы, но он продолжал ползти, таща за собой раненого товарища. До последнего не верил, что это все…

…Потом дом подожгли — вместе с продолжавшими сопротивление боевиками. Был уничтожен и некто Ажмамбетов, который, как выяснилось, недавно вернулся из армии — служил на границе в Итум-Калинском отряде, освоил специальность гранатометчика. Видать, с толком осваивал — знал, что и дома будет эти навыки применять. И брата научит. Брат его, кстати, закончил точно так же — полгода спустя Ажмамбетов-младший был уничтожен в другом нефтекумском селении Тукуй-Мектеб. Это местные ваххабиты, но из переселенцев из Шелковского района Чечни, который хлынул на восток Ставрополья в начале и середине 90-х. Начальник Нефтекумского РОВД Владимир Андреев говорит, что именно с этого все и начиналось — и первые проникновения экстремистских течений, и первые столкновения, которые даже межнациональными не назовешь. Потому что стычки происходили между ногайцами — теми, кто десятилетия здесь жил, и теми, кто приехал… Потом здесь «поработали» имамы Бакиев и Заракаев, сколотившие банду и занимавшиеся вербовкой молодняка, потом — их последователи. 2005 год был пиком напряженности. Тот же СОБР на ту пору несколько лет из приграничных к Дагестану и Чечне районов просто не вылезал. Оперативные и засадные мероприятия проводились в постоянном режиме. Лето 2005-го было особенно напряженным, российский синдром августа по Нефтекумскому району проявлялся в полной мере. Несмотря на то, что боевики, уничтоженные в Ямангое, имели задание подготовить места для приема с сопредельных территорий «своих товарищей» на зимовку. По логике, должны были действовать тихо. Но тихо они вели себя только там, где предполагали зимовать. По другим направлениям они активизировали работу. Начальник отдела по противодействию экстремизму Камалуддин Лачинов, переживший в те дни очередное покушение, говорит, что у бандитов в их руководствах по работе с местным населением — запугать. Что получалось — среди бандитов большинство были в прошлом обыкновенные уголовники, для которых зеленое знамя борцов за веру было лишь ширмой. Данью тогда были обложены и предприниматели, и фермеры, и некоторые обычные граждане. Акции устрашения периодически повторялись.

– Запугивали население и нападали на нас, чтобы мы им не мешали, — говорит Камалуддин Магомедович.

… За неделю, предшествующую бою в Ямангое, кроме обстрела машины Лачинова, бандиты совершили ряд демонстративно жестоких преступлений: в своих домах были убиты учительская семья, местный участковый и фермер… Через несколько дней сами убийцы были уничтожены силами ставропольского СОБРа и ценой жизни хорошего человека и настоящего русского офицера Олега Воронцова. Это было начало перелома ситуации в Нефтекумском районе. Потом посредством крупной спецоперации в Тукуй-Мектебе, ряда точечных операций и уничтожения бандглаварей ситуацию удастся переломить окончательно. Конечно, она и сейчас далека от спокойной, противник, понесший значительные потери, просто поменял тактику. Для спецподразделений, которые в оперативной работе тесно взаимодействуют со своими коллегами из других республик, работы хватает. Но несмотря на сложность и опасность работы, открытых вакансий в отряде спецназначения нет. И по блату сюда не попадешь — только путем очень серьезного конкурсного отбора. И не только физическая подготовка является определяющей. Решающими иной раз являются личностные качества — отношение к людям, к своей малой родине, к дружбе. Потому что именно из этого складывается в человеке готовность жизнь положить за други своя… А без этой готовности в СОБРе служить не получится. Вот у Олега Воронцова такая готовность была.

За эти шесть лет в отряд пришли служить и совсем молодые ребята, которые не знали Олега Петровича при жизни. Но теперь знают о нем и других, которые погибли в бою…

– Безусловно, мы рассказываем новичкам о них сразу, — говорит друг Олега Воронцова подполковник Алексей Акинин. — Мы воспитывались на подвигах героев Великой Отечественной. Помня о них, мы должны знать и помнить новых героев, которые жили рядом с нами и отдали жизнь за Родину. Память — это продолжение их жизни.

…Олега Воронцова помнят очень многие — однокашники, которые когда-то учились с ним с Ставропольском военном училище связи, мальчишки, которые бегали заниматься в секцию в летном училище, где Воронцов с товарищами учил пацанов боевым навыкам, чтобы к армии были готовы и за себя постоять смогли, и занимался с ними совершенно бесплатно… Помнят сын, жена, мама… И, конечно, боевые друзья, те, кого не раз спасал, прикрывая, вызывая огонь на себя, идя на штурм первым…

…Я помню, как сказал об Олеге Воронцове один из его товарищей в день похорон:

– Он был воином. Так и напишите — воином. Он не обидится.