Осенняя рапсодия Бештау

Каменную громаду одноименной с просекой скалы от людского взгляда сторожит пока листва, а укрывший буковые склоны багряный ковер, кажется, сам просится на мольберт.

По мере набора высоты к гребню Промежуточной вершины открываются Трахит, белёсый остов Медовой горы, городские кварталы и классические силуэты Железной и Развалки. В предчувствии заката поднимается ветер, усиливается листопад.

Последние мгновения дня – разрезанный серыми лентами осыпей марсианских цветов лесной узор склонов Малого Тау; медленно гаснущая позолота леса; обволакиваемый темнотой, совершенно не похожий отсюда на остроконечную пирамиду, более напоминающий пологий холм с каменным «наростом» Бастиона и крохотным издали проходом Ворот очарования, Большой Бештау…

Лунный шар, всплывший на слегка затянутый дымкой небосклон, мягко подсвечивает в одночасье ставшую уютной опушку, по одну сторону которой включил огни город у Железных Вод, по другую – его спутник-поселок Иноземцево, плавно переходящий в главный курорт Пятигорья.

Несмотря на нестихающий ветер, не по-октябрьски тепло. Незаметно плывет по небу луна. Где-то посредине ночи пролегает незримая граница, за которой уходит в прошлое день вчерашний. Но все так же продолжает слагать рапсодию Бештау...

На смену лунному свету спешит солнечный. На горном взлобье по-прежнему тепло, утренняя прохлада спряталась в соседней балке. Угомонившийся ветер дарит природе волшебные мгновения рассвета. Освещенная первыми лучами родившегося дня скала Трахит кажется волшебным слитком, пришедшим к нам из другой эпохи. Вокруг вулканического осколка сияет позлащенный багрянец октябрьского леса. Нереально яркие цвета создают ощущение присутствия в сказочном Зазеркалье. Цветовая палитра меняется с калейдоскопической быстротой…

Ущелье между Промежуточной вершиной и западной оконечностью хребта, известного под общим названием Козьи скалы, сторожат вытянутые полудугой одиночные скальные громады. Самую причудливую из них называют Улыбкой Гуинплена. Снизу скальный монолит действительно очень схож с уродливым лицом из знаменитого романа Виктора Гюго.

В противоположной стороне пейзажи на любой вкус – желто-шафрановые буки и Змеиная гора, бештаугорские полянки в обрамлении лимонно-бурых кленов, вечнозеленые папоротники среди палой листвы, преломленный в лесных кронах, струящийся из просторов Вселенной бесконечный солнечный свет…

В сотне-другой метров от перевала Волчья Пасть устремились к небу каменные перья – бештаугорские «Столбы». С их вершины открывается безбрежье тронутого октябрьской ржавчиной бештаугорского леса.

Нескончаемые заросли азалии сопровождают вьющуюся по Козьим скалам тропу. Кавказский рододендрон в октябре – это отдельная песня! Желто-буро-алые листья – огонь, прорвавший суровую холодность камня. Бесконечно долго можно созерцать и слегка прикрытую облаками кавказскую горную цепь с двуглавой папахой Эльбруса в глубине панорамы, и в отдалении приглушенные, вблизи пронзительно яркие склоны больших и малых отрогов грандиозного бештаугорского массива.

Показавшийся глубоко внизу знакомый скальный профиль Белки сверху пушистым зверьком не выглядит. Чтобы погладить его каменную холку, приходится изрядно попотеть в прямом и переносном смысле. Крутая «козья» тропка спряталась под ворохом опавшей листвы, стала скользкой, как после дождя, но очарование пейзажей, даруемое этим уголком горы, сторицей окупает затраченные усилия.

Богатому человеческому воображению скалы напоминают то средневековые замки, то диковинных животных, то фантастических чудовищ, а чаще великолепны сами по себе. Вот огромная, высотой в 40-50 метров, скала с отверстием в верхней части. Остроконечный гребень другой скалы имеет сходство с пилой. На одном из ее зубцов каким-то чудом закрепились две березки. Точно влюбленные, они наклонились друг к другу, чтобы вместе выстоять под натиском непогоды. Отвес третьего скального комплекса испещрен «бойницами» и амбразурами.

В царство Берендея клиньями врезаются населенные пункты. На востоке темнеет вынырнувшая на поверхность чудо-рыба – гора Лысая. Правее поднимается мохнатая конусовидная шапка Машука с небольшими залысинами полян. Под горой приютились многоэтажки микрорайона «Белая Ромашка». На юго-востоке однообразие степных просторов «нарушают» похожие на шатры кочевников Золотой Курган, Юца и Джуца.

...Солнечный диск медленно опускается за макушку пятиглавой горы. Остроконечная телевышка на вершине Машука иглой вонзается в сумрачное небо. Не дожидаясь полной темноты, огненными стрелами вспыхивают улицы Пятигорска. На востоке из-за горизонта выплывает луна. Ночь взбирается по машукской «игле» в небо, гася в нем костер уходящего дня.