«…По прозванью Каланча»
В уходящем году у нашего общества было немало утрат, вот всего лишь несколько известных имен – писатель Василий Аксенов, актер театра и кино Олег Янковский, певица Людмила Зыкина… А 27 августа на 98-м году ушел из жизни человек, который оставил заметный след в истории Отечества, имевший отношение к Ставрополью: Сергей Владимирович Михалков - детский поэт, баснописец, драматург, публицист, общественный деятель и автор текстов трех гимнов нашей страны. В этом качестве он, прежде всего, и войдет в справочники и энциклопедии.
В Пятигорской средней школе № 1 есть музей, где собраны произведения патриарха советской литературы, переданные на хранение личные вещи. Когда-то он бывал здесь часто, даже помог «подтолкнуть» в Москве строительство городской библиотеки имени Горького – застопорилось финансирование, позднее дарил ей чуть ли не чемоданами свои книги, издания с автографами других известных авторов. И столь теплое внимание к Пятигорску неудивительно – в этом городе прошла его юность, именно отсюда началась поэтическая карьера, хотя это слово, кажется, несовместимо с творчеством. Первое стихотворение «Дорога» было опубликовано им в 15 лет, еще школьником, в ростовском журнале «На подъеме», печатались стихи и в местной газете «Терек». Тогда же, в 1928-м, он вошел в актив Терской ассоциации пролетарских писателей…
В завещании, составленном три года назад, он, по некоторым данным, высказал свою последнюю волю – похоронить его на старом здешнем кладбище рядом с могилой Лермонтова, которого очень любил. Точнее, поблизости с первым местом его погребения после гибели во время дуэли на горе Машук – позднее его тело было перевезено бабушкой в родовое имение Тарханы. Но многочисленные родные, по сообщениям СМИ, решили оставить это желание в виде красивой семейной легенды и упокоить его на Новодевичьем кладбище рядом с первой женой Натальей – внучкой великого Сурикова, писательницей, дочерью знаменитого русского художника Петра Кончаловского. Этот престижный погост давно превратился в своеобразный музей, недаром туда водят экскурсии, и не только гостей столицы. А о старшем Михалкове действительно много чего есть рассказать, как и о его талантливых детях и внуках, чьи имена на слуху у целой страны. Достаточно назвать двух знаменитых на весь мир сыновей – кинорежиссеров Андрея и Никиту.
Вровень с эпохой
Родился Сергей Владимирович в столице в семье потомственных дворян 13 марта (по новому стилю) 1913 года. Несмотря на несчастливые цифры, жизнь у него, прямо скажем, удалась. Он сам называл себя не раз в интервью счастливым человеком, хотя на его долю выпало, мягко говоря, непростое время. Собственно, потому и оказался с родителями в Пятигорске после революции: в те годы в столице было и опасно, и голодно. Но он смог с наступившей эпохой гармонично срастись, трезво и цинично, без намека на иллюзии, ее оценивая и вровень выстраивая свою личную судьбу. В итоге превратился в искусного царедворца, оставаясь в силе при разных «царях» от Сталина до Хрущева и последующих правителей, стал номенклатурным «генералом» от литературы, отмеченным высокими званиями, награжденным премиями, орденами и медалями. Оставшись, пожалуй, в подлинных анналах словесности, прежде всего как детский поэт, автор многим с малых лет известных произведений «Дядя Степа», «А что у вас?», «Праздник непослушания»… Впрочем, кому-то по нраву и его басни. Вот отрывок одной из них, «Лев и ярлык», например.
Проснулся Лев и в гневе стал метаться,
Нарушил тишину свирепый, грозный рык –
Какой-то зверь решил над Львом поиздеваться:
На львиный хвост он прицепил ярлык.
Написано: «Осел», есть номер с дробью, дата,
И круглая печать, и рядом подпись чья-то…
Лев вышел из себя: как быть?
С чего начать?
Сорвать ярлык с хвоста?
А номер? А печать?
Еще придется отвечать! (…)
Лев потерял свой вид,
стал чахнуть понемногу,
То этим, то другим стал уступать дорогу,
И как-то на заре из логовища Льва
Вдруг донеслось ослиное: «И-аа!».
Суть ее мудрого по-своему Сергея Владимировича точно не касается. Как ни обзывали его «приспособленцем», «конъюнктурщиком» и прочими подобными словами, они на него не действовали, и жизненную траекторию не меняли.
Аристократ по-советски
Он успел активно поучаствовать в различных мало приличных пропагандистских кампаниях, побывать в числе «подписантов» писем-доносов против Пастернака (даже сочинил на него «овощную» пародию), позднее выступал против Солженицына и других, но, по рассказам современников, и помогал многим, попавшим в опалу, тихо и незаметно. А в пору оттепели – стало можно – придумал и запустил сатирический журнал «Фитиль», оставался его главным редактором по нынешнее время. Правда, с локальной и согласованной, как сейчас принято говорить в определенных кругах, с «большими парнями» критикой существующих явлений и лиц.
Он называл себя «аристократом», придавая этому слову скорее прикладной смысл – всегда быть вместе с властью. Любой. В разной степени передав это качество своим детям, неплохо жившим под его «крылом», привыкшим к достатку, знающим в нем толк и вкус, состоявшимся – благодаря и ему тоже. Недаром по рукам ходила и пользовалась популярностью едкая эпиграмма артиста Гафта: «Земля, уйми свой зуд – три Михалкова по тебе ползут…» А стоило Андрею еще в советское время эмигрировать за границу, как он отвечал на упреки в том, что воспитал не патриота: это не мой сын, это сын Кончаловской…
И особо, разумеется, известен Михалков как автор трех государственных гимнов – двух советских и сегодняшнего Российского, слова которого, увы, как и прежние, не все знают наизусть. Недаром еще в 1946 году он писал Ворошилову: «Считаю своим долгом довести до Вашего сведения следующее. Со дня утверждения нового Гимна СССР прошло четыре года, но до сих пор внедрение в широкие народные массы не стоит на должной высоте. Более того, большинство людей не знают слова гимна, ибо на торжественных собраниях и заседаниях не принято его петь. По радио гимн передают два раза в сутки, да и то рано утром и поздно ночью без слов. Раньше в гимназиях перед началом занятий было принято петь молитву и «Боже, царя храни…». В наших школах не принято петь Гимн Советского Союза…». Наверное, автору слов, не только из высоких идеологических соображений, было обидно, что их не знают наизусть.
А вот и, возможно, одна из причин этого. Из письма в Москву задумавшегося над текстом и въедливого до вредности сварщика 1-й ЛГЭС А. Иванова из города Ленинграда от 29 декабря 1943 года: «Опубликование текста нового Гимна СССР я ожидал с большим нетерпением и ожидал от него очень многого… В гимне неуместно упоминание имен собственных. В дореволюционном гимне прославляли царя, не упоминая его имени, в силу чего он (гимн) был приемлем во все периоды царствования российских монархов. Если «нам сияло солнце свободы», то зачем же в таком случае понадобилось Ленину «озарять нам путь»? Ведь это получается «днем с огнем». «Нас вырастил Сталин». Кого нас? Народ? «На верность народу»? Выходит, что тов. Сталин вырастил народ на верность себе, то есть народу. Но ведь исстари известно, что «никто себе не враг»… «Мы в битвах решаем судьбу поколений». Только ли в битвах решается судьба поколений? «Мы к славе Отчизну свою поведем». Когда поведем? Разве наша Отчизна шла до этого времени не к славе и не продолжает к ней идти в настоящее время?».
Так получилось, что весть о смерти Михалкова совпала с открытием отреставрированной станции московского метро Курская – с наделавшей много неутихающего до сих пор шума цитатой из советского гимна, восстановленной там: «Нас вырастил Сталин на верность народу». Кого «их» он воспитал, и как, конечно, вопрос весьма дискуссионный. Недаром происшедшее заставило многих вспомнить прозвище автора «гимнюк», на которое Сергей Владимирович, по воспоминаниям, отвечал: гимнюк, да, а заиграют – встанешь! Чувством юмора этот высокий, с «дядю Степу» человек, по многим свидетельствам, отличался замечательным, как и мгновенной реакцией на слова в свой «царственный» адрес.
И добавим обязательно: Сергей Владимирович во время Великой Отечественной был фронтовым корреспондентом, он – автор знаменитой надписи на памятной плите у Кремлевской стены в честь погибших: «Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен»…
Да, неоднозначным человеком был Сергей Владимирович. Его происхождение уже сулило в ХХ веке гибель, однако он не просто сумел выжить, но и стать своим в переменчивой и недоброй эпохе, которую, подлаживаясь, умело славил, одновременно являясь ее отражением в разных ипостасях, хотя ему, наверное, думалось, что он ее по-человечески обхитрил. А в результате захотел-таки быть похороненным рядом с великаном, который свою эпоху переходил вброд, как и положено настоящему поэту. Невольно задумаешься – а так ли уж он до конца был счастлив в своей жизни, как утверждал и как видится со стороны? Да и наблюдать, согласитесь, развал государства, которому верой и правдой служил 78 лет, тяжело, не пожелаешь никому. Если, конечно, ему было не все равно.
Валентина КИСЛЕНКО.
