Полет над барьерами
Валерий МанинОдним из наиболее ярких представителей послевоенного поколения ставропольских спортсменов международного уровня был Борис Криунов.
Родился Борис Алексеевич 21 октября 1935 г. в Кисловодске. Неоднократный чемпион СССР, РСФСР, победитель Спартакиад народов СССР, экс-рекордсмен страны в барьерном и спринтерском беге. Мастер спорта международного класса, участник XVII Олимпийских игр в Риме, заслуженный тренер РСФСР, судья всесоюзной категории, почетный гражданин Кисловодска.
Вообще, Борис Криунов — личность разносторонне одаренная. Мне кажется, если бы он не стал выдающимся спортсменом, то легко мог бы добиться признания, скажем, в сфере культуры.
Любой гость при входе в квартиру Криуновых сразу обращает внимание на обилие музыкальных инструментов. В небольшой комнате уютно разместились пианино, баян, аккордеон и гитара. За долгие годы нашего знакомства я не раз был свидетелем, как глава семьи с большим удовольствием играл на всех четырех.
А всерьез заняться музыкой Бориса Алексеевича заставила нужда.
Семья фронтовика Алексея Криунова, оказавшись в оккупации, как и подавляющее большинство кисловодчан, испытывала огромные проблемы с питанием. Перед матерью семейства ежедневно вставала проблема - как накормить детей. И тут семье большую помощь оказал Борис. Причем за счет «баловства», коим родители считали увлечение старшего сына музыкой.
В военное и послевоенное время с музыкантами были большие проблемы, и Борис с десяти лет стал играть на свадьбах и тем зарабатывал на жизнь. Причем неплохо: музыканта щедро угощали блюдами с праздничного стола, которые он бережно приносил домой. Но это в свободное время. А так по требованию оккупационных властей, желавших всячески подчеркнуть, что прибыли они на Северный Кавказ всерьез и надолго, был вынужден ходить в школу. Но недолго.
Однажды школьный надзиратель потребовал, чтобы первоклашки написали о своей семье и соседях. Борька был хоть и малолеткой, но «дотумкал», чем это для него может закончиться. Ведь отец добровольцем ушел на фронт, да и в мирное время он был депутатом городского Совета, членом компартии. И это просто счастье, что немцам никто об этом не сообщил.
Опасность попасть в «черные списки» была вполне реальной. Что это для семьи активиста значило - догадаться было несложно. Почти ежедневно в окрестностях знаменитой горы Кольцо звучали выстрелы. За сравнительно короткий срок оккупации много семей партийных и советских работников и просто передовиков производства были расстреляны и около тридцати тысяч кисловодчан угнаны в Германию.
От карательной акции семью Криуновых спас счастливый случай. Им было предписано явиться в комендатуру. Что это значило – понимали все. Однако за пару дней до этого Красная Армия выбила оккупантов из Кисловодска.
И город-курорт сразу стал городом-госпиталем. Но снабжение лечебных заведений явно отставало от их организации. Местное население чем могло помогало раненым. Однако возможности горожан, только что вырвавшихся из оккупации, были очень ограниченными. Но предприимчивые подростки, горевшие желанием помочь нашим, отправились за помощью в соседние сельские поселения. Сколько километров намотали Борис и маленький Виктор, шагая от станицы Суворовской к Торезу, а от него к Красному Востоку, и не сосчитать, но каждый раз они приносили в госпиталь полные корзинки харчей, которыми с ними делились селяне.
После победы возобновились занятия в школе, но теперь Борис, а за ним и Виктор шли туда с желанием. Продолжил Борис и свои занятия музыкой, на слух разучивая самые модные песни на баяне.
Позже щедро музыкально одаренный мальчишка научился играть и на пианино. В этом ему помогла легендарная бабка Меркулиха - так звали в Кисловодске вдову царского главы Ставропольской губернии Анастасию Меркулову. Это уникальная личность. Есть документальные сведения, что губернаторша в свое время аккомпанировала самому Шаляпину, была знакома с Горьким и другими известнейшими творческими людьми. Она-то и заприметила музыкально одаренного мальчишку, который с радостью взялся за освоение диковинного инструмента. И небезуспешно.
Но после окончания школы Борис Криунов по решению отца, возвратившегося с войны, поступил на физико-математический факультет Пятигорского пединститута, чтобы получить «солидную» профессию. В качестве музыканта своего старшего сына оба родителя не видели – несерьезное это занятие. Отец отлично владел баяном, но играл только для души, а никак не для заработка.
В институте «от нечего делать» Борис стал ходил на тренировки к Дмитрию Гречухе, который в свое время был неплохим «средневиком» - бегуном на дистанции от 400 до 3000 метров. Но системными те тренировки назвать было нельзя – серьезно заниматься бегом Борис не думал, а у Гречухи были и другие спортсмены-студенты. Так бы все для Бориса и закончилось «оздоровительным бегом».
Но, на счастье будущего учителя математики, на этом же стадионе рядом со студентами ребят тренировал молодой специалист Борис Бухбиндер, работавший преподавателем физвоспитания в Пятигорском ремесленном училище. Именно Борис Яковлевич обратил внимание на легкого, буквально на лету усваивавшего технику бегуна. А когда через два года Бухбиндера перевели в Ставрополь, предложил пареньку поехать с ним. В краевом центре тренер убедил Бориса Криунова «завязать» с физматом и поступить на факультет физвоспитания Ставропольского пединститута.
Надо сказать, что ярко выраженный лирик Криунов с радостью воспринял совет тренера «изменить» физике. Тем более что отца рядом не было.
Впервые в своей жизни начав тренироваться серьезно, Борис быстро стал показывать хорошие результаты. Еще в апреле 1956 года во время подготовки сборной СССР в Пятигорске никому из столичных специалистов не известный местный спринтер Криунов пробежал стометровку за 10,8 сек., опередив всех маститых бегунов. И тогда на шустрого ставропольца обратили внимание тренеры национальной команды. Но вводить никому не известного новичка в команду за слишком малый срок до начала Олимпийских игр в Мельбурне «большие люди» не рискнули. Однако с начала следующего олимпийского четырехлетнего цикла Борис был, как говорится, «в обойме». Поэтому вполне логичным выглядело в 1960 году включение Криунова в состав советской команды для участия в играх XVII Олимпиады, проходившей в Риме. Борис Алексеевич не очень любит вспоминать об этой странице своей жизни. А все потому, что олимпийский дебют для Криунова оказался провальным, хотя уже само попадание на Олимпиаду для любого спортсмена — сбывшаяся мечта.
В конце августа - начале сентября 1960-го в Риме стояла удушающая жара, столбик термометра поднимался до 41 градуса! Выступать в такую погоду было очень тяжело, тем более в такой сложнейшей дисциплине, как бег на 400 метров с барьерами. Криунов в своем четвертьфинальном забеге показал третье время и... грохнулся на беговую дорожку сразу после финиша. Врачи констатировали кратковременную остановку сердца. Секунд через пять оно вновь заколотилось в привычном ритме, но в полуфинале Борис уже не бежал – врачи запретили. Стартовал он чуть позже в составе советской эстафетной команды 4х400, однако там наши атлеты лавров не снискали.
Сверх всякой меры одаренный Борис Криунов обладал удивительным спринтерским диапазоном. Норматив мастера спорта международного класса выполнил в 1962-м на дистанции 400 метров с барьерами, а на Спартакиаде народов СССР в Ленинграде на двухсотметровке с барьерами установил рекорд СССР и повторил рекорд Европы - 22,9 сек., став, таким образом, дважды «международником». Еще на трех дистанциях - в гладком беге на 100, 200 и 400 метров - регулярно подтверждал мастерский результат. Борис повторял рекорд России в беге на 300 метров (33,3) и лучшие достижения страны на стометровке (10,3), а также показывал рекордные секунды в суперспринте - на пятидесятиметровке.
Он пять раз подряд выигрывал зимнее первенство СССР. В то время проводился еще и чемпионат страны по многоборьям, включавший в себя не только бег на 150 и 300 метров, но и тройной прыжок с места, толкание ядра, толчок штанги и даже... лазанье по канату. И почти во всех дисциплинах ставрополец демонстрировал высокие результаты. Причем все это легко, без надрыва, как всем казалось, играючи.
Ставропольские любители легкой атлетики 60-х годов прошлого века с большим удовольствием посещали соревнования с участием Бориса Криунова – всем хотелось полюбоваться, как «Борька будет крутить колеса». И артистичный Борис не разочаровывал своих поклонников. Со стороны спортивный процесс походил на театральное действо: одухотворенное лицо спортсмена, легкий, мягкий, как бы летящий шаг и в то же время предельная экономичность движений. Но при этой красоте сохранялась высочайшая скорость.
Так на протяжении многих лет дуэт двух Борисов – тренера Бухбиндера и спортсмена Криунова – входил в легкоатлетическую элиту страны.
Впрочем, это неудивительно, так как оба – личности творческие, не замыкающиеся в рамках одной профессии. Тот же Бухбиндер, воспитавший не один десяток классных легкоатлетов (позже тренировался у Бухбиндера и брат Бориса - Виктор. А еще - Зинаида Буренкова, ставшая чемпионкой РСФСР и Советского Союза в барьерном беге, выигрывавшая Спартакиаду народов России, а в 1960 году сменившая девичью фамилию на фамилию мужа – Криунова), работал в газете, стал членом Союза журналистов.
Через четыре года муж и жена Криуновы значились в числе кандидатов на участие в XVIII Олимпиаде в Токио, но серьезные травмы у обоих вынудили их завершить карьеру в большом спорте. Возможно, раньше времени.
Хотя в иных ипостасях Борис Алексеевич еще долго служил ставропольскому и советскому спорту. После завершения соревновательной карьеры Борис Криунов стал прекрасным спортивным педагогом. Он воспитал десятки бегунов, среди которых Надежда Ильина, ставшая бронзовым призером Олимпийских игр 1972 года в Мюнхене в эстафете 4х400, чемпион Европы Николай Бакланов, чемпион РСФСР, призеры чемпионатов страны и Спартакиад народов СССР Виктор Критинин, Леонид Филимонов, Николай Гнедой, победитель легкоатлетического матча СССР - США Виктор Юнкин и многие другие. Ставропольские спринтеры, в воспитании которых принимал участие заслуженный тренер России Борис Криунов, неоднократно становились чемпионами РСФСР в эстафетном беге.
Судья всесоюзной категории Борис Криунов обслуживал многие крупные, в том числе и международные соревнования. Работал арбитром он и на Олимпиаде-80 в Москве.
Несколько лет подряд Борис Алексеевич был государственным тренером по легкой атлетике Госкомспорта СССР в Ставропольском крае. При его непосредственном участии в краевом центре появились и были усовершенствованы многие спортивные арены.
Но интересы Бориса Алексеевича всегда выходили далеко за пределы спорта. Борис Криунов еще в молодости был заводилой во всех компаниях. Благодаря своей общительности, почти энциклопедической образованности и независимому нраву умел находить контакт со многими известными людьми. Он для них был интересен.
В свое время он сдружился с легендарными атлетами: Владимиром Куцем, Ириной и Тамарой Пресс, Петром Болотниковым, Валерием Брумелем, Игорем Тер-Ованесяном, Юрием Власовым, Рудольфом Плюкфельдером… С его подачи перед советскими спортсменами выступали поэты Евгений Евтушенко и Роберт Рождественский, а чемпион мира Анатолий Карпов проводил с легкоатлетами сеансы одновременной игры в шахматы.
Во время Олимпиады 1960 года Криунов встретился в римском музее с соотечественником, который оказался… послом СССР в Италии Козыревым. Тот познакомил ставропольца с достопримечательностями итальянской столицы, а в ответ Борис Алексеевич пригласил Козырева на олимпийский турнир по тяжелой атлетике - на Власова. Когда легендарный советский штангист спустился с высшей ступени пьедестала почета, было уже два часа ночи, и советский посол первым поздравил чемпиона.
Приятным было и посещение в Сан-Франциско знаменитой 17-этажной «библиотеки Керенского». Бывший руководитель Временного правительства России в 1917 году эмигрировал в Соединенные Штаты, где работал экономистом, преподавал в Стэнфордском университете и даже являлся конгрессменом от штата Калифорния. Когда 83-летний Керенский узнал, что с ним хотели бы встретиться бывшие соотечественники, уклоняться не стал. Встреча, в которой кроме Криунова приняли участие знаменитые советские легкоатлетки Таисия Ченчик и Мария Иткина, продолжалась недолго. Когда Александр Федорович перевел разговор на политику и очень резко произнес: «Сталин был жестоким тираном!», советские спортсмены подрастерялись - как реагировать? Конечно, на дворе уже отшумела «хрущевская оттепель» и карательные акции вряд ли были реальными, но все-таки… Слава богу, престарелый Керенский, сославшись на усталость, аудиенцию на этом прекратил…
Спустя шесть лет во время Олимпиады в Мехико Борис посетил ранчо еще одного знаменитого российского беглеца - Льва Троцкого. Но тут угроза диссидентства полностью была исключена – одного из творцов Октябрьского переворота к тому времени уже давно не было в живых. Но тем не менее последнее прибежище «пламенного трибуна революции» сохранило свою притягательность, по крайней мере для людей, неравнодушных к истории своей страны, коим, без сомнения, был Борис Алексеевич.
На Кубе Криунов был свидетелем шестичасового выступления команданте Фиделя Кастро, на которое собралось более двухсот тысяч человек.
Все это было для Бориса Алексеевича интересно. Даже ужасные годы войны и послевоенное лихолетье не смогли испортить стремление этого незаурядного человека к творческому познанию мира…