Протест как данность
О чем митинговала страна и когда перестанут игнорировать фактор недовольства?
12 июня в Ставрополе прошли новые выступления оппозиции. Шествие по проспекту Октябрьской революции до Крепостной горы и затем митинг были заявлены как акция солидарности с проходившим в это же время в Москве «маршем миллионов». Но близки ли вообще эти два действа?
На митинг оппозиции со мной пошел друг. Он только что приехал из Москвы. Собственными глазами видел жесткие события 6 мая, да и бывал на других мероприятиях из этого ряда. По поводу происходившего на Крепостной он был категоричен:
— Позор, — скептически оценил он. – Лучше бы не собирались.
В чем разница? Акция в поддержку «марша миллионов» совсем на него не похожа. Музыка группы «ДДТ» из колонок, которая должна приблизить к событиям в Москве, несколько десятков человек, прячущихся от солнца в жаркий день, пока настраивается техника, – это детали. Главная суть — в содержании.
Ставропольский митинг был организован региональным отделением партии «Яблоко» и движением «Народная воля», активисты и члены которых и составили основное число участников. Остальные присутствующие были знакомы тем, кто наблюдает за протестами в Ставрополе. Причем любого характера. Собрание против строительства ресторана на бульваре Ермолова, или за переизбрание Думы, или за «снять губернатора» – эти люди будут там. По каким-то причинам у нас в городе протесты не получают притока свежей крови, не поддерживаются большим количеством думающих людей, интеллигенцией. Хотя результаты нашего опроса в социальных сетях говорят, что недовольные чем-либо вообще поддерживают митинги, но не выходят на них.
— Тут как-то вяло, — говорит мой товарищ.
И с ним трудно не согласиться. На митинге главные люди — это спикеры. В этот раз выступавшие, видимо, не справились с жаркой погодой, говорили медленно и неуверенно. Некоторые скандировали вообще что-то свое, сваливая в одну кучу проблемы. Более опытные ораторы также не сказали нового. Сергей Попов, председатель Общественной палаты Ставрополя, в своём выступлении вернулся в прошлое. Если на предыдущих акциях он говорил о необходимости снять с постов Гаевского и Бестужего, то в этот раз напомнил, что сняли Гаевского и судят Бестужего. Он видит в этом потенциал для продолжения оппозиционной деятельности, для достижения дальнейших результатов.
Как-то скрасили происходившее лишь стихи молодого поэта Антона Губанова о свободе, которые он зачитал с трибуны. Они стали финальным аккордом.
Но почему все же акции оппозиции в городе не столь популярны и отличаются от мощного движения в Москве и Санкт-Петербурге? И где та оригинальность, которая была в протестах зимой, когда, например, познакомиться на улицу вышли участники гражданского интернет-сообщества «Патриоты Ставрополья»? Это я попробовал выяснить у Ники Какобян, ставропольского блогера, поехавшей лично поддержать протесты в столице.
— Смена лица протеста заключается и в том, что к московскому «креативному» среднему классу присоединились регионы, совершенно иные социальные группы, и нет никаких «зажравшихся» москвичей, которыми попрекали протест ранее.
Про региональные протесты она дополняет:
— В регионах народ понял уже, что самостоятельный протест здесь может быть, только если имеет место какой-то вопиющий повод, доведение до каких-то крайних мер типа забастовок и голодовок. В противном случае все, что остается, — это выражать солидарность, говорить: ребята, протестует не только Москва, вся Россия хочет перемен.
Если посмотреть правде в глаза, то недовольных проблемами действительно больше, чем пришедших на площадь. Возможно, это результат того, что в стране не развит механизм протеста. А возможно, и того, что есть стереотип, который ставит недовольство и митинг в один ряд с преступлением, кровью, революцией. На самом же деле, про протесты нужно говорить и к протестующим нужно прислушиваться, дискутировать или соглашаться. В этом точно больше гражданской ответственности, чем в словах: «мне все равно».
Никита ПЕШКОВ.
