Российские европейцы получили «Нобеля-2010» по физике

в том числе один из двух вырос и окончил среднюю школу в КБР

Это – Андрей Гейм. Два года назад он сказал в интервью «Кабардино-Балкарской правде» о своей жизни и научной карьере: «Себя я считаю европейцем. И процентов на 20 кабардино-балкарцем: школьные годы определяют многое» (кстати, о Дне учителя, который праздновался на днях в нашей стране). Сегодня он, увы, гражданин Голландии. А у его коллеги – Константина Новоселова – двойное гражданство: России и Англии, оба работают в Манчестерском университете, Гейм возглавляет там Центр мезофизики и нанотехнологий, Новоселов его сотрудник – один из самых молодых Нобелевских лауреатов в мире, ему 36 лет.
Собственно, и премию им присудили именно за новаторские эксперименты в сфере наноматериалов, точнее, за получение двумерного графена, чуть ли не самого прочного на земле, который вполне может стать заменителем кремния в чипах, что через пару десятков лет может перевернуть полупроводниковую промышленность. Иначе говоря, оба ученых смогли создать самый маленький транзистор толщиной в 1 атом и длиной в 10 атомов. А к изобретению они пришли чисто по-русски, по-советски в смысле из привычки к ограничению возможностей и, по сути, впитанных правил школы выживания, а можно сказать и «дедовским методом»: в 2004 году наклеили на слоистый кристалл графит полоску скотча, а потом отобрали под микроскопом самые тонкие из прилипших к ней чешуек. Таким образом и получился углеводородный материал, лист ткани толщиной в
1 (один!) атом, который можно чуть ли не безразмерно сгибать и растягивать, к тому же он отличается особой электропроводностью.

Сейчас даже трудно представить, что Андрея Гейма при попытке поступить в знаменитый МИФИ «завалили» на экзаменах, и через несколько лет он узнал – это стало для него шоком – почему. Оказывается, для поступления в такой вуз человека с немецкой фамилией необходимы были особые рекомендации (понятно – какой организации). «Я таких тонкостей не знал, - рассказывал он в том же газетном интервью,  –  вернулся домой, устроился на электровакуумный завод слесарем-электротехником». После второго провала в МИФИ он понял, что это непробиваемо, забрал документы и в тот же год поступил в МФТИ, где не было системы деления на тех, кого надо и кого не следует принимать. Работал в одном из лучших академических институтов – Институте твердых тел РАН. В 1990 году получил стипендию Английского научного королевского общества и с тех пор в Россию возвращается только на каникулы, потому что «возможности для работы там и тут – небо и земля. А работа – очень большая часть жизни».
«В комбинации с советской школой выживания и изобретательности прекрасные экспериментальные установки дают неплохие результаты,– говорит Гейм в газетном интервью. – Мне кажется, российскую науку пытаются реформировать по западным образцам. Появились классы администраторов и бизнесменов от науки. К счастью, я не министр, и не мне решать, как из этой ситуации выбираться. Надо менять общую атмосферу, а на это требуется не одно и не два поколения. Это как в старом анекдоте: сколько университетов надо окончить, чтобы стать интеллигентом? Три: один должен окончить ты сам, другой - твой отец, а третий – дед». Так что, может, зря в теленовостях в эти дни именинником выглядел главный по «нано» в России Анатолий Чубайс?