Счастье, войной опаленное
Спасение знамени
120-й корпус 3-й гвардейской армии, входившей в состав Первого Украинского фронта, в сентябре 1944 года после наступательных боев по освобождению западных областей Украины, Литвы вышел к Висле и форсировал ее в нескольких местах. Наступление было до того стремительным, что передовые подразделения сильно отрывались от тыловых частей.
Штаб 120-го корпуса расположился в старинном замке. В сотне метров от него начинался лес. Была предутренняя пора. Размеренно ходил часовой. Невдалеке, в большой пристройке, расположилась разведрота, только что вернувшаяся из рейда в тыл противника. Ее командир Николай Каменев, доложив о выполнении задания, стоял у входа. Ему не спалось. Рейд выдался трудным, рота понесла ощутимые потери: двое убитых и пятеро раненых. Но, несмотря на усталость, предчувствие не давало покоя командиру. Трехлетний фронтовой опыт подсказывал — что-то назревает. Вскоре опасения Каменева подтвердились: большая группа немцев атаковала замок.
Личный состав штаба занял оборону. Число атакующих росло. Вскоре в бой вступила и вражеская артиллерия. Стало ясно - замок не удержать. Под интенсивным огнем фашистов началась эвакуация штаба. Разведчики с трудом сдерживали врага, не давая ему замкнуть кольцо. Вдруг Каменев увидел, как группа солдат во главе с заместителем начальника штаба стала пробиваться обратно в замок. Офицер понял, что те, кому было поручено вынести знамя, не смогли прорваться. Прошло несколько минут. В замке грохнул взрыв, начался пожар. Взяв с собой несколько подчиненных, командир разведроты бросился на помощь товарищам. Из окон валил дым, второй этаж горел. Ворвавшись в здание, разведчики увидели, что погибли все остававшиеся в замке. Знаменосец продолжал сжимать задеревеневшими пальцами святыню части.
Сорвав полотнище с древка, разведчики выпрыгнули из окна второго этажа, поскольку дорога назад была уже полностью блокирована. Видимо, немцы не ожидали такого хода событий. Наши воины, воспользовавшись их замешательством, прорвались сквозь кольцо. Менее минуты понадобилось, чтобы добежать до леса. Деревья надежно прикрыли группу Каменева от преследователей. Но местность оказалась буквально «нашпигована» гитлеровцами. Первым их заметил рядовой Трегубов. Полоснув очередью по фашистам, он упал на землю. «Командир, скорее к реке, - крикнул боец. - Кругом немцы!». Расстояние до реки преодолели быстро. Но оторваться от преследователей не смогли. Один из солдат остался на берегу, прикрывая товарищей, а Каменев с Трегубовым бросились в воду. Плыть в намокшей одежде было трудно. Знамя словно обручем стягивало грудь. Но Николай Каменев плыл, пока не почувствовал дно под ногами. Здесь его нашли танкисты, шедшие на помощь штабу корпуса.
А через шесть часов рота Каменева уже выполняла новое задание. Корпус готовился к боям на Сандомирском направлении.
Последний бой
Расскажу о последнем бое командира разведчиков Николая Каменева. Он произошел 6 января 1945-го. Подразделению было приказано любой ценой добыть «языка». Группа из восьми человек во главе с ротным форсировала Одер, углубилась в территорию противника. В этом поиске им удалось захватить двух пленных: майора и обер-лейтенанта. Но разведчиков обнаружили. Форсировать Одер в обратном направлении им пришлось под огнем противника. Уже недалеко от берега лодка Каменева перевернулась из-за разорвавшегося рядом снаряда. Трое солдат погибли, пленный майор был оглушен. Каменева ранило в ногу. И если бы не солдаты его роты, которые ждали их на берегу, все могло бы кончиться плачевно.
Немцы - майор и обер-лейтенант - через два часа уже давали показания. Командира же разведчики понесли на плащ-палатке в медпункт. И опять не повезло Каменеву — рядом разорвался снаряд. Двое солдат погибли, у третьего оторвало руку, Каменев снова был ранен в ту же ногу. Всего этого он уже не видел, потерял сознание. А гитлеровцы перешли в наступление на данном участке фронта. Неизвестно, как бы сложилась судьба Николая Каменева, если бы не начальник «Смерша», который случайно увидел беспомощно лежащего на дороге командира разведроты. Офицер уложил его в свою машину и вывез в безопасное место.
Только на вторые сутки сознание вернулось к Каменеву. Там, где должна быть ступня, — пустое место. Четвертые сутки санитарный поезд двигался на юг. Четвертые сутки не поднимался Каменев с полки, ни с кем не разговаривал, не принимал пищу. В голове сверлила мысль: «Как жить дальше? Да и стоит ли вообще жить?». Трудно приучить себя к мысли, что в 22 года стал калекой. Долго тянулись дни в санитарном поезде. Лежа на вагонной полке, Каменев, словно в кино, прокручивал события последних лет. Войну он встретил в Бресте в 223-й стрелковой дивизии. Утро 22 июня 1941 года запомнилось на всю жизнь. Горечь отступления начального периода войны. Сталинград... И вот сейчас, в конце вой-ны, навсегда выбыл из строя. А как мечтал дойти до Берлина! Сполна рассчитаться с фашистами за все то горе, которое причинили они многим людям.
Жизнь не закончилась
Утром поезд остановился на вокзале большого города. Самые осведомленные сообщили — Тбилиси. На перроне было много народу, шум, цветы. Это местные жители встречали раненых фронтовиков. Завязались дружеские беседы с теми, кто мог самостоятельно передвигаться. Звучало разноязычное многоголосье. В руках у раненых были кавказские дары — фрукты, южные лакомства. Автобусы развозили раненых по госпиталям. Ходячие весело переговаривались, сами шли на посадку.
Александра Сихарулидзе после окончания медицинского училища была направлена в эвакогоспиталь №1747, который принимал раненых, доставленных с фронта. Это было ее первое дежурство. Первые минуты приема раненых самые трудные. Помогали опытные врачи и медсестры, для которых эта работа - привычное дело. Раненых распределили по палатам. После окопов и фронтовой жизни люди почувствовали здесь уют и душевное спокойствие. Многие из них еще ходили во сне в атаки, кричали, ругались, но это было не наяву.
Александра работала в офицерской палате. Николай увидел ее утром, когда она вошла в палату и поздоровалась со всеми. Он остался недоволен этим приветствием и стал придираться:
- Почему вы здороваетесь не так, как положено?
- А как положено? – спросила Александра. – Вы что, особенный?
Так прошла их первая встреча. Николай целую неделю возмущался, был недоволен действиями медперсонала. Эта девушка задела его самолюбие и одновременно с этим она разбудила в нем какое-то новое непонятное чувство. Все теплее становились их взгляды, все продолжительнее беседы. Вскоре они поняли, что полюбили друг друга. Быстро летит время, когда люди счастливы. И вот уже свадьба. Николай и Александра создали семью.
Тяжело Николаю давалась семейная жизнь на первых порах. Ему казалось, что все его жалеют, смотрят на него с состраданием. Но Александра рассеивала сомнения, и от этого становилось легко на душе. Он знал, что многие ее родственники были против их брака. Ее уговаривали не связывать жизнь с инвалидом. Несмотря ни на что, Александра избрала его, а своим родным сказала: «Я люблю Николая и не мыслю жизни без него! Это – моя судьба».
Тяжелые послевоенные годы не прошли мимо Николая и Александры. Они испытали нужду и лишения, но в самые трудные минуты жизни находились рядом друг с другом. Дважды Николаю делали операцию. Гангрена преследовала его. Александра сама готовила мужа к операции и участвовала в ее проведении.
Наконец Николай окреп, все чаще возникали мысли о поездке домой, на Украину. Александра поняла состояние мужа и предложила переехать жить к его родителям в Харьков. Сборы были недолгими. И вот они на украинской земле. Приветливо и сердечно встретили родные и близкие Николая и его жену. Все смотрели на симпатичную грузинку и говорили: «Да, дива вона грузынка, цэ наша дивчина!». Александру уважали, оберегали, знали, что она спасла Николая. В Харькове у них родился первенец. С обоюдного согласия назвали его грузинским именем Тенгиз.
Хороши украинские поля, хороши рассветы и тихие ночи, но постепенно Александре стало чего-то не хватать. Нет, не заботы и внимания мужа и его родственников. Стало не хватать родного кавказского воздуха, родных гор и родного языка. Мать Николая подметила состояние невестки и многое поняла: только огромная любовь к ее сыну заставила эту женщину покинуть свою родину. Но ведь и сын не будет счастлив, если плохо жене. И она посоветовала ему переехать с семьей в Грузию.
Более 50 лет идут по жизни Николай и Александра. Подвиги, совершенные Николаем Федоровичем во время войны, до того значительны, что за это время его нашли еще девять наград: четыре ордена и пять медалей, которыми он был награжден, но не успел получить из-за тяжелых ранений.
Идет по городу ветеран, на его груди девять орденов и четырнадцать медалей. Идет он, опираясь на палочку. Стучит протез по тротуару. Всегда рядом с ним его Александра. И мало кто знает, что и она награждена орденом Отечественной войны и восемью медалями за 40 лет работы в больнице, где боролась с недугами, поражающими людей.
В наше сложное время трудно найти счастливые пары. Мы все ищем, кому предъявить счет за жизнь этих опаленных войной людей. Их судьба - яркое доказательство того, что можно жить дружно людям любых национальностей и строить настоящее счастье для будущего поколения.
Ирина Георгиевна Котлярова, ветеран труда.
Фото Александра Плотникова.
