«Школа-госпиталь на улице Трунова». К 68–й годовщине освобождения Ставрополя от фашистской оккупации

Память о времени фашистской оккупации Ставрополя сохранили не только местные жители, но даже здания. Одно из них находится в Октябрьском районе на улице Трунова. Это средняя школа № 32 имени Героя Советского Союза Б. Воловодова. 

«Уже в младших классах мы рассказываем ребятам о том, что во время Великой Отечественной войны здесь был размещен госпиталь для раненых бойцов Красной Армии, - говорит директор школы Тамара Ивановна Пономаренко. - А еще ученики с удивлением узнают, что школьная лестница, по которой они ходят каждый день, в январе 1943 года была взорвана уходившими из города фашистами».

Действительно, факты «военной» биографии СОШ № 32 не могут оставить равнодушными сегодняшних мальчишек и девчонок. Известно, что построена она была в самом конце 30-х годов прошлого века. В то время проекты зданий практически всех учебных заведений разрабатывались так, чтобы на случай войны в них можно было размещать госпитали. Согласно документам, уже в июле 1941 года Ставрополь готов был принять полторы тысячи раненых. 

Участники клуба «Поиск», действующего в СОШ № 32 уже два десятка лет, встречались со старожилами микрорайона и записывали их воспоминания, по которым можно представить события военного времени. Начинали эту работу тогдашний директор школы В.А. Останькович и руководитель клуба А.П. Мешнякова. Сегодня «Поиском» руководит учитель истории Т.Г. Патютько.

«Госпиталь просуществовал в здании школы больше года, - рассказал ребятам местный житель Юлиан Петрович Григорьев. - На месте нынешних кабинетов химии, физики, биологии и актового зала находились операционные палаты». Детвора помогала взрослым заготавливать в лесу дрова для госпиталя. Школьники собирали лекарственные травы, приносили из дома фрукты и овощи, благо на Ташле возле каждого дома были сады и огороды. Ребятишки помогали медсестрам сматывать бинты, под диктовку раненых писали письма. 

Бывший учитель СОШ № 32 Владимир Петрович Облогин, который во время войны был совсем юным, вспоминал, как они с друзьями выступали в госпитале с концертами, показывали спектакли и читали стихи. 

В августе 42-го в город вошли оккупационные войска. Владимир Петрович рассказал, как Ташлянское предместье заполнил грохот армейской техники. Располагаясь на постой, фашисты заезжали в сады, ломая заборы, ставили свои машины в тень деревьев. В редком доме не разместились немецкие солдаты и офицеры. 

Владимир Петрович Облогин вспоминал, что рядовые вермахта, которые жили на Ташле, хоть и были по сути врагами, но хотели показать, что они такие же люди, как все. Показывали местным жителям фотокарточки: «фатер», «мутер», «киндер», намекая на то, что и самим эта война уже надоела и скорее бы вернуться домой. Были случаи, что они предупреждали, чтобы русские опасались гестаповцев и при них держали язык за зубами. Володя Облогин познакомился с 18-летним немецким солдатом. Тот, видимо, скучал по дому, показывал фотографии семьи, говорил, что не хочет воевать. Однажды он взял свой автомат, разбил его о порог дома, разбросал патроны и убежал. Что было дальше с тем солдатом, Владимир Петрович так и не узнал. 

Советские школьники, эти ребята ни на миг не сомневались, что вероломно пришедшие на нашу землю люди — враги, поэтому с ними надо бороться. Ставропольцы слышали о том, что где-то рядом действуют партизаны. Подросткам тоже хотелось своими силами принимать участие в священной войне.

Вокруг территории госпиталя, откуда не были эвакуированы раненые красноармейцы, фашисты натянули колючую проволоку. Понятно, что оккупанты не собирались никого лечить и кормить. В лучшем случае они позволяли местным жителям приносить в госпиталь продукты. Ходили слухи, что выздоравливающих крепких ребят немцы будут отправлять на работу в Германию. «Нас было семеро, - рассказывал школьникам Юлиан Петрович Григорьев, - Побединская Мария, Смехова Анна, Григорьева Евгения, Бабенко Андрей, Тютюнников Павел, Коломейцев Василий и я. Раненые были одеты в какие-то рубища, и мы приносили одежду для них, чтобы, переодевшись, они могли выйти под видом посетителей. Часто ребята договаривались о том, что, пока один передает вещи, другой отвлекает часовых. Это было совсем небезопасно. После того как нам удавалось вытащить из здания пленных, вставал вопрос: куда их отвести? Мы забирали их к себе домой и ухаживали за ними, пока они не поправятся».

О дальнейшей судьбе раненых и врачей госпиталя ничего не известно. Есть предположения, что кого-то из красноармейцев удалось спасти, многие умерли от ран и истощения, кого-то уничтожили фашисты. Когда уже в 90-е годы строители прокладывали коммуникации во дворе теперешней школы № 32, в земле были обнаружены человеческие останки. Вероятнее всего, они принадлежали раненым из госпиталя...

В спешке покидая наш город в январе 1943 года, фашисты постарались уничтожить многие стратегически важные объекты. Среди них оказалась и школа на Ташле. Её попытались взорвать, но пострадало только несколько лестничных пролетов. «Раненое» здание выстояло, было восстановлено. Кстати, ремонтировать его помогали школьники. Некоторое время в нем шли занятия Тихорецкого железнодорожного техникума, а затем вновь зазвенели школьные звонки и детские голоса.