Страсти по Сенгилею

Правда, озеро было закрыто не совсем, точнее, не для всех. Все-таки отдельные категории граждан рыбачили там, и не только удочками. Дефицитные рыбец и шемая всегда имелись в наличии у рыночных торговцев. Созданное специальное подразделение из бойцов вневедомственной охраны жестко следило, чтобы ни на самом озере, ни на канале, дающем в него кубанскую воду, не появлялись «чужие». С этими расправлялись жестко и по «всей строгости»: тут и штрафы шли в ход, и снасти изымались, а при случае и ославлялись на весь край через средства массовой информации. Покажут по телевидению, и поди потом оправдывайся, что ты не браконьер, а просто отдыхал на бережку с удочкой.

И все это под абсолютно благовидным предлогом заботы о здоровье ставропольцев. Ведь Сенгилей – единственный водоем, снабжающий питьевой водой и краевой центр, и часть Шпаковского района.

Правда, сами охранники перманентно менялись, по большей части, не по своей инициативе. Время от времени ловили их за браконьерским промыслом или же при «крышевании» браконьеров.

Одно время комитет по охране природы Ставропольского края, дабы установить за озером общественный контроль и хоть как-то урезонить самовольство охраны водоема, учредил на Сенгилее общественный экологический пост. В его состав вошли десятка полтора известных в крае и городе людей, любителей природы и рыбалки, фанатично преданных родному Ставрополью. Они часами сидели на берегу со спортивными снастями, следили за санитарным состоянием берега, да и за порядком на самом водоеме. По их вызову приезжали инспектора рыбоохраны, составляли протоколы и изымали снасти у браконьеров, организовывали они акции по очистке берегов. Я сам был свидетелем, когда по инициативе членов экологического поста студенты и военнослужащие собирали тонны мусора, а с помощью военной техники изы-мали из воды упавшие деревья, увеличивая таким образом пропускную способность канала и предохраняя берега от размыва.

Думаю, эта активность кого-то сильно раздражала, да и «чужие» глаза тоже создавали дополнительные проблемы. В общем, года три назад вдруг охранники перестали считаться с документами внештатных инспекторов охраны природы, коими были узаконены права участников экологического поста, и погнали их взашей с озера. И вся полнота власти над огромным, богатым рыбой водоемом перешла под безраздельный контроль службы охраны.

Не убежден, что это решило проблему браконьерства – уникальной сенгилеевской рыбы на рынке меньше не стало. А по слухам, гуляющим среди рыболовов, один из последних командиров роты охраны Сенгилеевского озера, наиболее активно «боровшийся» с нарушителями краевого закона об «особо охраняемой зоне», был застигнут за браконьерским промыслом и с позором изгнан с работы.

В отдельной части общества пошло брожение, поползли слухи о нелегитимности постановления Крайсовета от 1992 года. То ли это действительно так, то ли в руководстве краем появились новые веяния, но в 2004 году Государственная Дума Ставропольского края признала прежний документ утратившим силу и предложила разработать новый, который бы регламентировал существование «особой природоохранной зоны».

Скажу сразу, на судьбе Сенгилея это никак не сказалось. Охранники по-прежнему здесь царствовали почти безраздельно, а, как выяснилось, никаких серьезных действий по созданию той самой «особой природоохранной зоны» сделано не было.

А тут с 1 января 2007 года вступил в силу новый Водный кодекс Российской Федерации, который четко и однозначно определил принципы водопользования в стране. И что же оказалось? Да то, что и должно было быть – запрет на спортивное рыболовство на Сенгилее НЕ ЗАКОНЕН!

Инициативная группа граждан тут же обратилась к руководству края с требованием обеспечить выполнение федерального законодательства. После определенных проволочек комитет ГДСК по природопользованию, эколого-туристской деятельности решил обсудить создавшуюся проблему.

Заседали долго и бурно. Кое-кто пытался доказать, что озеро надо полностью закрыть для любого посещения, так как в ином случае трудно будет гарантировать его санитарное состояние. Но это от лукавого. Ведь за все годы разной степени закрытости Сенгилея не было проведено даже приблизительного тестирования, не говоря уже о научном исследовании, какую же человеческую нагрузку может выдержать водоем без ущерба для возникновения антисанитарии. И все грозные щиты, информирующие о так называемых санитарных зонах, по сути, блеф. Никто эти зоны не определял. Да и о каких зонах можно серьезно говорить, если на берегах самого водоема находятся жилые поселки, жители которых содержат подсобное хозяйство: кур, гусей, свиней… Стада кров, спасаясь от летней жары и оводов, часами стоят по брюхо в воде. Куда деваются хозяйственные стоки и иные отходы человеческой жизнедеятельности, надеюсь, спрашивать нет смысла.

Ближайшие окрестности озера являются объектом хозяйственной деятельности. Земля распахана до самого канала, в зоне водосбора находятся фермы. Не думаю, что все это способствует улучшению санитарного состояния единственного объекта водоснабжения Ставрополя.

Даже не будучи специалистом в области гигиены и экологии, можно предположить, что тысяча или даже две тысячи рыбаков с удочками не нанесут озеру столько вреда, сколько их наносит даже одно подворье, расположенное на берегу.

Другое дело, что людей надо воспитывать, на первых порах может быть придется применять определенные карательные санкции: штрафы, лишение права рыбачить и так далее. Конечно, дело это хлопотное и неблагодарное. Можно нарваться и на хама. Но когда-то же надо это делать. Благо, что появляются примеры хозяйского отношения к водоемам. Мне приходилось бывать на пруду Вербовая балка, что находится в окрестностях станицы Новомарьевской. Здесь обустроен быт отдыхающих: по всему периметру водоема установлены урны, баки для мусора, даже биотуалеты есть. Понятно, что за пребывание на базе взимается плата. Но я не слышал особого возмущения, так как люди понимают, что вложены определенные средства, которые должны в той или иной степени компенсироваться.

Может быть, и на Сенгилее есть смысл оборудовать места для спортивного рыболовства: сделать стоянки автотранспорта, те же туалеты установить, урны для мусора, мангалы или костровища и так далее. Продавать путевки через общество охотников и рыболовов.

Но закрывать озеро даже под благовидным предлогом обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия источника водоснабжения нельзя. Сенгилеевское озеро, являющееся водным объектом общего пользования, находится в федеральном подчинении. Поэтому на него распространяются федеральные законы, в первую очередь Водный кодекс, восьмой пункт шестой статьи которого гласит: «Каждый гражданин вправе пользоваться береговой полосой водных объектов общего пользования для передвижения и пребывания около них, в том числе для осуществления любительского и спортивного рыболовства и причаливания плавучих средств».

А вторым пунктом этой же статьи гарантируется возможность любому человеку иметь доступ к водным объектам общего пользования и бесплатного их использования для личных, бытовых нужд.

И любое ограничение доступа к Сенгилеевскому озеру на сегодняшний день незаконно, так как таким образом не только нарушается федеральное законодательство, но и ставится под сомнение соблюдение конституционных прав граждан России.