Судьбы в изломе секретного циркуляра

Так некогда Петр Стефанович Федосов взял да и попросту ушел с руководящего поста предприятия нефтяной отрасли, чтобы полностью посвятить себя работе по возрождению казачества. Он не надеялся получить от этого какие-то «дивиденды», просто говорит, «корни потянули». Он стоял у истоков этого возрождения. У него много книг и научных трудов по истории казачества. Каждый труд заслуживает отдельного рассказа. А для подготовки нынешнего материала у меня было целых три информационных повода. Во-первых, день рождения героя нашего рассказа. Во-вторых, недавно благодаря финансовой поддержке комитета по делам национальностей и казачества увидела свет первая часть исторической повести М. Таратухина «Сыны красавицы Кубани» (П. Федосов был автором-составителем и научным редактором). Она посвящена одной из самых трагичных страниц истории российского казачества — выполнению в нашем крае печально известной директивы РКП(б) «Ко всем ответственным товарищам, имеющим отношение к казакам». Это – в-третьих...

Маховик

 Две недели назад, в день 90-летия принятия кровавой директивы, по невинно убиенным казакам звонили все колокола ставропольских церквей. Петр Стефанович был на поминальном молебне в Андреевском храме. Ведь многих из этих невинно убиенных наших ставропольских казаков он знал по именам. Он узнавал о них по крупицам, в архивах ему удалось получить документы, которые и по сей день не очень-то рассекречены.
Через несколько дней у себя в кабинете в филиале университета имени Шолохова, где Петр Стефанович преподает и сегодня, он показал мне выписки из документов, хранящихся в Центральном архиве ФСБ РФ. Это протоколы заседаний коллегий губчека, датированные апрелем-маем 1921 года. В них — имена казаков, принимавших участие в боях против Красной Армии у станиц Рождественской, Каменнобродской, Новомарьевской. В выписках орфография оригинала сохранена. Глаз то и дело натыкается на слово «разстрелять». И это неправильное «з» воспринимается не как орфографическая ошибка, а как смысловое усиление.
В протоколе 44 зловещее «разстрелять» стоит напротив фамилий трех казаков станицы Новомарьевской Жандарова Дмитрия 19 лет, Куликова Максима 40 лет, Рясова Степана 37 лет. В протоколе 45 - 7 казаков станицы Рождественской приговорены к расстрелу, 11 — к ссылке в Холмогоры Архангельской губернии. Протокол 47 — та же станица Рождественская. Приговор «разстрелять» вынесен 27, сослать решено 22. Протокол 48 фиксирует смертный приговор восьми, 49-й — тринадцати новомарьевским казакам. Кстати, те, которых приговорили к ссылке, до Холмогор так и не доехали. Об их судьбе П.Федосов узнал из воспоминаний очевидцев. С секретом была перевозившая ссыльных баржа — в море они вечный покой нашли...
Так на Ставрополье выполняли циркулярное письмо РКП(б), несмотря на то, что к тому времени уже два года как директива была официально отменена. Отменили ее уже в марте 1919-го, после гибели ее идейного вдохновителя Якова Свердлова и благодаря обращениям многих здравомыслящих людей (в частности, Михаила Шолохова), которые пытались вразумить руководителей государства, что массовый террор в отношении казачества наносит огромный вред Советской власти. Но было уже поздно. На местах маховик был запущен с такой силой, что остановить его было уже невозможно. Указание о «беспощадной борьбе с верхами казачества путем их поголовного истребления» в губерниях, в том числе на Ставрополье, выполнялось с остервенелым рвением.
- В архивах я тщетно пытался найти оригинал этого секретного циркулярного письма, - рассказывает Петр Федосов. - Его нет, сохранилась только копия, на которой не значится ни одной фамилии, нет ни одной подписи: ни того, кто инициировал принятие, ни тех, кто принимал. Я лично объясняю это тем, что принимавшие решение о массовом терроре и поголовном уничтожении осознавали, что идут на страшное преступление, и боялись, что за это придется отвечать — возможно, перед другими поколениями... Ведь поголовное истребление богатого казачества означало, по сути, убийство всех, включая детей... Но официальное решение об отмене директивы уже ничего не спасло. В протоколах, которые я нашел в архивах ЦА ФСБ, значатся одни и те же фамилии лиц, которые выносили приговоры. Они же приводили их в исполнение. Эти «тройки» и «пятерки» - чекисты, так сказать, особого набора. Среди них были дореволюционные уголовники — грабители и убийцы, которым Октябрьский переворот подарил не только свободу, но и власть над людьми, возможность вершить их судьбы и вдобавок к этому — хорошее по тем временам довольствие. И за это они готовы были исполнять любую директиву с особым рвением. Этим и объясняется, что на местах маховик, запущенный секретным циркулярным письмом, закрутился с утроенной, с удесятеренной силой. Массовый террор действительно мог вызвать активное сопротивление казачества. Но надо отдать должное партийным органам — они работали умело, делая ставку на бедных казаков, внушая им, что богатые — их враги. Таким образом массового казачьего восстания по России удалось избежать. Были, в частности, у нас на Ставрополье, стихийные восстания, объединяющие несколько станиц.

Архивы и детская память

... Первая часть книги «Сыны красавицы Кубани» заканчивается как раз на этом: как казаки с лета брали Новомарьевскую, Рождественскую, выбивая реввоенкомы, уже замучившие народ продразверсткой, как им удавалось разоружать даже идущие на помощь артиллерийские части...
 Но ведь до этого казаков надо было довести. И в начале повести — рассказ о том, как доводили... Излишки-то вначале казаки сдавали. А когда поняли, что сколько ни сдавай, все равно заберут все и обрекут на голод их семьи, сдавать отказались. Последовал показательный расстрел на станичной площади станицы Сенгилеевской неподчинившихся из числа богатых, в том числе — двух женщин, потерявших мужей на войне и бывших в своих семьях кормилицами.
 Методы, которыми новая власть заставляла станичников выполнять ее распоряжения, были одного порядка. Нужно собрать пополнение для Красной Армии, а призывники в полном составе распоряжение властей игнорируют, скрываются где-то в степи. Тут же в заложники берутся их отцы, деды. Выбор у молодых невелик — либо они являются к сборному пункту, либо назавтра их родственники будут расстреляны. Ребята вернулись... По плану продразверстки нужно собрать еще хлеба, а амбары станичников пусты — видимо, спрятано зерно, для себя ведь должны были оставить. В Рождественской объявляется станичный сход, людей — в том числе женщин и детей - военные берут в кольцо, оружие у красноармейцев наизготове. У них снова интересуются, собираются ли они сдавать хлеб.
– Нет больше хлеба!- несется из толпы.
В ответ звучит короткое:
– Пли!
Крик и вой, люди падают. Что стреляли по ним холостыми, они понимают потом... Такая вот политработа...
Любое терпение когда-то кончается...
Книга «Сыны красавицы Кубани» создана по рукописи уроженца станицы Новомарьевской Михаила Алексеевича Таратухина. В 1992-м, когда Петр Стефанович Федосов встретился с ним в Лондоне, тот был атаманом казаков-эмигран-тов. В 1921-м Мише Таратухину было 9 лет, его отец вместе с казаками Новомарьевской, Сенгилеевской, Филимоновской, Рождественской, Каменнобродской участвовал в восстании, и сына, совсем еще пацаненка, взял в помощники. Детская память цепкая. Что видел и слышал тогда, Михаил Таратухин всю жизнь помнил до мельчайших деталей. Он очень хотел, чтобы о тех событиях знали его земляки, вот и передал рукопись. Понимал, что не писатель, согласен был на все: пусть перепроверят, перепишут, но донесут до людей ту его суровую детскую память... Литературно обработать текст Петр Стефанович предлагал многим писателям и журналистам — никто не решался, много на это нужно было времени... Так что в итоге Петру Стефановичу пришлось работать с рукописью самому. Переписывать, перепроверять. Благо с архивами он работает уж больше 40 лет.

Когда болит душа

Сейчас готова уже вторая часть книги. Больше четырехсот страниц. Все сверстано. Проблема — только с издателем.
Петр Стефанович зачитывает один из самых трагических ее эпизодов. Жестокая и подлая казнь стариков мятежных ставропольских станиц. Подлая, потому что в силу возраста те уже не воевали с Советской властью. Просто вместе с ними пытались истребить стержень, основу — ведь уважение к старикам для казаков свято. Их группами вывозили якобы на работы, но лишь они поворачивались, чтобы взять лопаты, — по команде «пли» открывали огонь в спину... Это было здесь, на Холодном роднике...
Такова была расправа за то, что их станицы несколько месяцев вели отчаянную войну за родную землю.
- У нас здесь действовало около 40 повстанческих отрядов, - рассказывает Петр Федосов. - Восстания объединяли по нескольку станиц. В 1921-м объединились казаки Новомарьевской, Сенгилеевской, Каменнобродской, Рождественской. Потом к ним присоединились Григорополисская, Новоалександровская, Новотроицкая, Расшеватская... Лес Кругленький, Русский лес, Татарский лес — здесь они в основном базировались. Воевали успешно. Выставлялись посты, кордоны, система оповещения была отлажена. 700 человек достаточно долгое время не пропускали целую дивизию регулярных войск...
... Попасть в закрытые архивы и сейчас очень нелегко. А П.Федосов работал с ними даже во времена полной закрытости. Наверняка много бюрократических кардонов удалось преодолеть, Я поинтересовалась у Петра Стефановича, почему он этого добивался. Оказалось, мотив был серьезный. Он имя погибшему на фронте отцу пытался вернуть.
- Получилось так, что отец под чужим именем погиб... Часть попала в окружение, оказался в плену. Пленных держали на базу - от голода и инфекций люди умирали десятками. Немцы раз в сутки трупы выносили. Так и отца вынесли, а он жив был - без сознания, наверное... Выполз, подобрала его женщина, выходила. Месяца через три он к своим стал пробираться. Понимал, что наши вряд ли его за своего примут — без документов, с оккупированной территории. А все равно шел... Перебрался через линию фронта. И тут повезло. Комроты части, на которую вышел, станичником нашим оказался из Расшеватки! Бросился тот к командиру: знаю, мол, его, боевой казак, не может он предателем быть! Подполковник хороший видать был мужик, предложил: пусть берет документы погибшего, он у нас из детдома был, родственников нет... Повоюет под чужим именем, а после войны разберемся... Только вот после Победы разбираться уже некому было. Погиб и отец, и комроты, и подполковник. Я считал, что должен отцу имя вернуть. Добился разрешения работать в Подольске в архиве Минобороны, а потом — в Военно-историческом архиве Лефортово. Нашел и часть, где служил отец, и место, где он погиб, и могилу в Венгрии... А потом уже по суду имя Стефана Федосова ему вернул... Это 23 февраля 1996 года случилось... А в архивах я впоследствии свою фамилию до 1619 года проследил. Были мои предки казаками-однодворцами Белгородско-Рязанской засечной линии...
... И по этому поводу тоже можно материал написать. Жизнь Петра Стефановича на такие поводы богата. Потому что он из той замечательной категории людей, которые неравнодушны, у которых болит душа за землю свою, ее историю. И это хорошая боль - душа-то связана живой жилкой с корнями нашими, истоками, которые не удалось ни выкорчевать, ни высушить даже в самые лихие и смутные времена.

Фото Юрия РУБИНСКОГО.