В городе Грозном

Продолжение. Начало в № 172. 

СТАЛИНГРАД?

Я думала, что я сильная, и мне многое по плечу. Нет. Впереди был самый настоящий Сталинград. С окончанием на «ад». Первые же дома до жути похожи на знаменитый дом Павлова в Волгограде. С той только разницей, что в доме-­памятнике никто не живет, а здесь – живут люди. Закрыв проломы в стенах кусками целлофана, одеялами, досками. Кто во что горазд.

Пока мои сопровождающие договариваются с встречающей стороной, переодеваюсь в помещении ранее разбомбленного и ныне кое­как приведенного в порядок то ли автопредприятия, то ли завода, в какой­то каморке. Пыль кучками собирается у ног. Оставляю ее и отправляюсь на встречу с представителями чеченского МЧС. С ними мне и придется прожить несколько дней в городе Грозном.

…Странно, вроде и переоделась, и вся такая «леди», но пыль все равно ссыпается, и даже кажется, что она клубится у ног. Ну дела!

Знаете, за что я люблю работать с МЧСниками? Они везде одинаковые: хоть в Москве, хоть в Ставрополе, хоть в Грозном. Те же оперативные дежурные. Кажется, что и офицеры такие же, и вообще все окружающие. Очень вежливые и внимательные. Может, потому, что знают особую цену страданиям?

НАЧАЛЬСТВО

Встретил «маленькую делегацию» первый заместитель начальника главного управления МЧС России по Чечне Ахмед Джейрханов. Как­то мы на первых порах не приглянулись друг другу. До той самой минуты мы не любили друг друга, пока у меня перед носом не задымилась чашка с чаем. Если бы я знала, сколько потом мне придется выпить этого чая!.. По законам гостеприимства в любом, даже самом обездоленном, грозненском доме мне, гостье, накрывали стол с обязательным чаем.

Ахмед Магомедович тут же, пока не очухалась, собрался везти меня на экскурсию по городу. Но сначала представил начальнику главного управления МЧС Чечни Руслану Автаеву.

ТЯЖЕЛЫЙ СЛУЧАЙ…

«Вся история чеченского министерства по чрезвычайным ситуациям началась в феврале 2000 года. Тогда на территорию Чечни мы и прибыли… Это был ад! Сами посудите: практически стертый с лица земли город. И люди. Голодные, немытые, растерянные… Ведь сейчас многие говорят: так им и надо. А кому? Грозный – город «приезжих». Тут столько народов проживало, столько национальностей! Ведь они все эти пятнадцать лет полнейшего безвластия, предательства, убийств оставались в городе. Прятались кто где, в основном по подвалам, без воды и еды. Это люди! И им нужна была помощь. А у нас – две палатки, два «уазика», два деревянных вагончика… Полномочия ­ работать на износ. Первое, что мы сделали, – обеспечили город питьевой водой и хоть каким­то питанием. В огромных чанах варили кашу и вывозили эту пищу поближе к подвалам и тем местам, куда люди могли относительно безопасно добраться. Сразу же начали восстанавливать хлебозаводы, обеспечивать их мукой, электричеством. Немедленно приступили к восстановлению больницы, фельдшерско­акушерских пунктов… Да много чего делали! Вы только представьте жизнь этих простых людей, причем людей разных национальностей. Сорок восемь тысяч человек! Кроме чеченцев здесь осталось много русских, армян, ингушей. Да у нас и сейчас в управлении работают… Даже не знаю, как подсчитать… Вот в вашей комнате проживает наш русский сотрудник: пока он в отпуске».

Пока в Грозном шли спешные восстановительные работы, поднималась хоть какая­то инфраструктура, шла помощь и из Москвы. Приезжали сводно­мобильные отряды МЧС. Приезжал министр Сергей Шойгу. Пришел в ужас: «Тяжелый случай…» На лице этого человека редко можно прочитать истинные чувства, но в тот момент, думаю, он тоже был «прибит» вселенской бедой: начало XXI века, Россия, и город вроде российский… Сергей Кужугетович потом лично привозил в город оборудованные всем необходимым госпитали. А грозненские врачи, те, кому удалось выжить, медицинские сестры, становились к операционным столам.

Сотрудники МЧС приступили к разбору и разминированию завалов. Оказывается, это тоже входит в их обязанности. До сих пор в городе есть множество разрушенных зданий, где наверняка есть неразорвавшиеся снаряды, мины и бомбы.

ЭКСКУРСИЯ
ПО ОЖИВАЮЩЕМУ ГОРОДУ

<

Пока мы беседовали с генералом, от многочисленных забот наконец­то освободился первый зам. Ахмед Магомедович Джейрханов так хотел показать новый город, что любое пожелание, типа «А давайте туда поедем…» выполнялось беспрекословно. За моей спиной в машине устроились два вооруженных охранника. Впервые в жизни ­ бодигарды… Приятно.

Я уезжала в командировку с адресами домов бывших грозненцев. Те дома, что находили, мы фотографировали. И знаете, как потом плакали люди, получая эти фотографии?! «Вот здесь прошло мое детство… Вот здесь был магазин. А здесь я просто ничего не узнаю. Это, наверное, не мой дом… Хотя вот он, номер и название улицы…» Страшно это все.

Центр города сейчас так строится! Исступленно строится. «Вот видите, лампочки горят на доме? Это значит, что дом восстанавливается в три смены. Мы восстанавливаем в первую очередь жилье. Хотя самое трудное еще впереди…» Действительно, частный сектор попросту отсутствует. На месте домов заросли колючего кустарника, в которых можно спрятать, наверное, дивизию врагов. Но те, кто сейчас строит, об этом не думают: на бомбу бы не нарваться, как вчера или позавчера. А все развалины и кусты аккуратно прикрыты щитами: нехорошо гостям показывать разруху. Пусть хоть что­нибудь спрячется.

Весь город в растяжках и плакатах. Никто ни к чему не призывает, но слова правильные: «Восстановим город на «пять»!».

Остановились неподалеку от бригады строителей. Пара парней и женщины что­то выглаживают мастерками. Подошли. И вдруг как­то сразу организовался маленький митинг. Женщины, улыбаясь, прихорашиваются: фотографироваться будем! Еще какие­то пожилые мужчины подошли… У меня, как всегда, вместо нормального «здравствуйте», с языка слетает: «А вы хотите, чтобы русские вернулись?» ­ «Да у нас много русских!.. Хотим, конечно! Мы все отстроим! Пусть едут…» Ой, не знаю я, как скоро сюда вернутся те, кто был изгнан из города… Но надо надеяться.

На сегодня практически полностью восстановлена центральная часть города, дома приобретают «довоенный» вид: прекрасная лепнина, «состаренный» кирпич… Прекрасные площади, цветники, фонари и светофоры. Полностью восстановлен знаменитый Грозненский нефтяной институт. И даже маленькая достопримечательность ­ памятник. Чем уж не угодили три господина (или товарища) Шарипов, Ахриев и Гикало грозненцам раньше, неизвестно, но ему доставалось еще в советские времена: то покрасят, то носы отобьют. Теперь – памятник такой же ветеран, как и все другие. Его любовно собирали буквально по кусочкам…

Продолжение
в следующем номере.