В тесноте, да не в обиде

25 сентября 1994 года. Поздний вечер. Старенькая, но вполне еще бодрая "копейка" неспешно катит по дороге в Светлоград, рассекая тьму "ближним" светом. На заднем сиденье прикорнула малышка пяти лет от роду. Там же, устав бороться за место на бабушкиных коленях, сопят двое карапузов, "от двух до трех". Бабушка, Зоя Александровна, и сама бы не прочь прикорнуть, но детвора оттягивает руки, и приходится прижимать их покрепче, чтобы, не дай Бог, не уронить… Супруг, вождь большой ставропольской семьи Красноруженко по имени Владимир Ильич, то и дело вздыхает за рулем, вспоминая о каких-то срочных мужских делах: кирпич, цемент, стройка-кладка, перекрытия. Семья строит большой коттедж на улице Пирогова в краевом центре, соседи солидные, надо соответствовать… В общем, у всех свои дела.

оследнее, что помню: черная стена перед глазами и какие-то обезьяны нарисо-

ваны…" Удар был такой страшной силы, что Зоя Александровна вылетела с заднего сиденья через переднее, сквозь лобовое стекло, и от удара на землю потеряла сознание. Муж, кое-как освободившийся от руля и обломков машины, зажавших его грудную клетку, выполз на дорогу и чуть не умер от ужаса. По пыльной дороге, скособочившись как-то, клубочком катается ребенок, его внук. И два трупа рядом. Большой и маленький… Откуда-то люди набежали, машины остановились, вызвали кого надо. И, о счастье, выяснилось, что каким-то чудом все оказались живы. Зоя Александровна без сознания. Один малыш получил сотрясение мозга и ушибы, а второй так вообще и не проснулся даже… Бабушка так сжала детей руками, что не отпустила их даже "в полете", и тем самым спасла им жизнь. А пятилетняя внучка спаслась, "закатившись" под сиденье…

"Я очнулась в светлоградской больнице. Семь суток пробыла между жизнью и смертью, и никто не давал особых прогнозов на жизнь. Я помню, что страшно болела голова и отказывали руки. Врачи потом выяснили, что у меня произошел отрыв нерва в районе спины. Спасибо светлоградским медикам, если бы не они, не знаю, была бы я жива. Все были вокруг меня, и лечить порой приходилось "по телефону", постоянно консультируясь с нейрохирургами из краевого центра. Через две недели меня уже можно было перевозить в Ставрополь.

Муж мой, Владимир Ильич, остался в светлоградской больнице".

Потом семья узнала, что стеной, в которую врезались они на своей "копейке", оказался борт фургона, перевозившего зверей Московского цирка "Сафари". Водитель, сам обмирая от ужаса содеянного, видя, что случилось, тут же на месте рассказывал, что по каким-то причинам директор цирка приказал перегонять фургоны с выключенными габаритными огнями. И водитель легковушки, естественно, ничего и не увидел на темной дороге… Сразу скажу, что цирк "Сафари" очень ловко ушел от ответственности и до сих пор привозит зверей в наш город. Директор, не чувствуя себя виноватым, не пожелал оказать никакой помощи людям, по его милости попавшим в страшную беду.

"Да нам и не до судов тогда было! Я в тяжелом состоянии, муж в тяжелом состоянии… Моральное состояние такое, что хуже уже некуда. У меня так болели руки, что я кричала в голос… Но доктора из 4-й городской больницы все сделали для того, чтобы вытащить меня из беды. До судов ли? Пусть уж виноватого Бог наказывает… Лечил меня врач-нейрохирург Андрей Анатольевич Махров. Его старания, его золотые руки помогли мне подняться с больничной койки. А потом перебралась я в краевую больницу, в нейрохирургическое отделение. Там за меня взялись доктора под руководством заведующего отделением Владимира Ивановича Шеховцова. В больнице все, от врача до санитарочки, до сих пор заботятся обо мне. Мы уже так сдружились, что стали одной семьей, и я благодарю их за бесконечную заботу обо мне".

Жизнь покатилась дальше. О стройке пришлось на время забыть. И семья Красноруженко поселилась в те комнаты, где хоть как-то можно было жить… А жить становилось все труднее и труднее. Зоя Александровна и Владимир Ильич – инвалиды. Две дочери с детьми… Потом к ним присоединится еще несколько человек: одна дочь нашла свое счастье и вышла замуж за хорошего человека. И к ее двоим ребятишкам прибавились еще двое, тех, что были с мужем. А потом родили и еще одного. В общем, сейчас в недостроенном коттедже живут одиннадцать (!) человек. Пять взрослых и шестеро детей. Живут трудно, но дружно. Катастрофически не хватает денег. Родители-пенсионеры получают пенсию по инвалидности, остальные взрослые – сколько заработают. "Да что вы! Я же не жалуюсь! Вот дочка получила отпускные, собрала всех детей и отрядом повезла отдыхать на море. А как же! Наши дети не хуже других, им же нужно! Я на ребят своих не нарадуюсь, такие они у меня молодцы. А однажды меня надоумили: сходи, мол, в собес, попроси помощи. Я и пошла. А там, только адрес назвала, так все прямо: "Ой, вы же состоятельные! Разве в том районе и в таких домах бедняки живут?! Я развернулась, да и пошла домой. А кому объяснишь, что деньги тогда, десять лет назад, нам не с неба упали, и что заработали мы их честно? И цены тогда были другие, и район наш не считался престижным… И что хватило их ровно на то, чтобы накрыть наш дом крышей. Мы и в самом деле не бедняки, чтобы ходить кланяться. Проживем и без помощи, сами… Я вот огородик развела рядом с домом. Сажаю там всякую всячину, хоть и трудно с одной рукой управляться, вторая-то плетью висит. Муж помогает по мере сил. Забора у нас нет, так он что придумал: высадил мальвы, красивые высокие цветы, "калачики" по-нашему, частоколом! Они летом и заменили нам виноград. А еще цветы у меня какие! Душу радуют и глаза. А иногда я думаю: нам после аварии помогали и помогают замечательные люди, наши врачи, вытащившие нас с того света. Может, и правда, во всем плохом есть и что-то хорошее? Доброта, участие, милосердие?.."

Глаза у Зои Александровны удивительные. Светлые и добрые. Пережить такой кошмар и не сломаться, смотреть на мир спокойно и не обвинять никого – для этого нужен особый характер и особый дар.

Наталья Буняева.