Верность имени своему

Ранняя осень теперь уже далекого 1986 года ставропольцев радовала. На улице тепло и сухо, деревья, плотно разросшиеся по городу, буйно раскрасили улицы, площади и многочисленные скверы в золотисто-пурпурное безумие отмирающей листвы. В такое время не хочется идти в квартиры, и горожане, пытаясь насладиться последним теплом перед угрожающей распутицей грядущей зимы, подолгу оставались на свежем воздухе. И площадь Ленина в краевом центре была забита праздно фланирующим народом.

Крайком в огне

И никто не обращал внимания, что огромный куб «белого дома», навалившийся на главную площадь краевой столицы всей своей многотонной массой, которую, казалось, сдерживают лишь хрупкий пенал памятника вождю революции да небольшая скульптурная группа, отождествляющая что-то из истории то ли всей страны, то ли конкретно города, необычно для этого времени суток ярко иллюминирован. Разноцветные огни полыхали почти во всех окнах, за которыми носились какие-то тени.

Группа мужчин, расположившаяся было на трибуне у памятника - попить пивка, взглянув на полыхавшие разноцветным пламенем окна крайкома КПСС, быстро собрала снедь и выпивку в пакеты и от греха подальше направилась в темноту Центрального парка — там вряд ли кто помешает трапезе после трудового дня. А что там происходит за горящими окнами — бог знает.

А в крайкоме партии в этот вечер готовилась показательная «порка». В работе аппарата была допущена некая ошибка — нельзя сказать, что катастрофическая и в почти любой иной партийной организации Советского Союза ее могли бы и не заметить, но в Ставропольском крае — родине
о-го-го кого и о-го-го скольких — это была почти трагедия...

Надо было назначить кого-то виновным и принять меры, как говорится, по всей строгости партийной дисциплины. Ситуация, не выходящая из ряда вон, даже банальная в партийной рутине. И приговоренный к наказанию понес бы его с покорностью. На этом бы все, как бывало не раз, и закончилось. Ну сломалась бы еще одна жизнь — не первая и не последняя. Люди, идущие на работу в партаппарат, как правило были готовы и к такому повороту своей судьбы.

Но в тот раз что-то пошло не по накатанной колее. Это и вызвало некое подобие переполоха. А виной всему молодой заведующий сектором зарубежных связей крайкома Александр Попов. Александр Иванович, зная абсолютно точно (впрочем, как и многие другие его коллеги), что приговоренный к публичному наказанию аппаратчик совершенно не виноват, решил добиться справедливости. И сколько бы опытнейшие старшие товарищи, включая уважаемых Анатолия Коробейникова и Владимира Маркарьянца, прошедших через горнило партийных испытаний, ни пытались образумить молодого парторга одной из структур крайкома, тот стоял на своем. И довел-таки дело до рассмотрения на партийном собрании. Но, как и предсказывали искушенные в аппаратных играх чиновники, ни к чему хорошему этот демарш не привел. Кого было назначено, того и наказали, а в назидание другим было приказано проучить и Попова.

От корней своих

Представители, скажем так, здравомыслящей части краевого партийного аппарата понимали, что разбрасываться такими работниками, как Александр Попов, слишком расточительно. Ему нет и 45, а он уже прошел серьезную жизненную и управленческую школу. При полном отсутствии протекции добрался до должности руководителя одного из самых интересных секторов в краевом комитете КПСС. Да и биография у молодого аппаратчика почти идеальная, что по тем временам имело огромное значение для карьерного роста.

Как и подавляющее большинство сельских детей, чьи первые радости жизни украла война, Сашу рано приучили к труду. В поселке Березовском Туркменского района, где жила в послевоенные годы семья Поповых, система воспитания была отлажена до мелочей и проверена столетиями — каждый в семье должен по мере сил трудиться на общее благо. Самые младшие пасли гусей, уток, индюков; кто постарше — присматривали за младшими; более самостоятельные уже ухаживали за скотиной; а старшеклассники все лето работали в колхозе.

Эту школу жизни прошел и Саня Попов. Поэтому, когда после окончания средней школы оставалось время до призыва в армию, он, как и почти все его сверстники, пошел работать в овцесовхоз «Туркменский», в котором всю свою сознательную жизнь трудились и его родители — передовики-механизаторы Иван Александрович и Мария Макаровна.

Саша многое перенял от своего отца, который и на фронте был не из последних (за три года получил ордена Отечественной войны, Красной Звезды и Славы, не считая медалей), и на производстве трудился дай бог каждому — постоянно числился в передовиках и даже представлял Ставрополье на ВДНХ, и умел повести за собой соседей — и на труд, и на отдых...

Саша уже через год стал одним из лучших кукурузоводов района. А выращивать влаголюбивую королеву полей в туркменской полупустыне пусть попробует любой даже сейчас, когда восток Ставрополья исполосован каналами, о которых в конце пятидесятых годов прошлого века слышали только по радио. Его труд был отмечен грамотой ЦК ВЛКСМ.

С ней он и ушел в Советскую Армию, честно отслужив три с лишним года в самой передовой ее части — Группе советских войск в Германии.

После увольнения в запас бывший сержант-танкист Попов поступает на исторический факультет Ставропольского государственного педагогического института. Учеба давалась легко, но его деятельной натуре лекций и семинаров было мало. А тут как раз на середину шестидесятых годов пришелся первый общесоюзный бум студенческих строительных отрядов. Бойцы которых с гордостью носили штормовку с эмблемой ССО, увешанную гирляндами значков, свидетельствующих о местах работы их обладателей.

Планета «Целина»

То ли соскучившись по настоящему труду, то ли от серьезного дефицита средств, который испытывало большинство тогдашних студентов, не привыкших сидеть на шее у родителей, Попов сразу загорелся идеей ССО. И, будучи первокурсником, он с жаром взялся за создание в пединституте первого строительного отряда на Ставрополье. Надо сказать, что энтузиаста поддержали и в комитете комсомола, и в руководстве вуза. Ведь Попов не просто агитировал за стройотряд, а предлагал конкретную, как сейчас принято говорить, пошаговую программу его создания.

Всю зиму он крутился как белка в колесе, сколачивая группу единомышленников, оформляя документацию, отбирая наиболее подготовленных, имеющих хоть какое-то представление о работе на стройке парней, пытался определиться с конкретным местом будущей дислокации «Юности» (так назвали свой стройотряд в СГПИ), определить фронт работ...

Но получалось далеко не все и часто не по вине будущих стройотрядовцев.

Первый «взбрык»

Как это водится в нашей стране, добрая молодежная инициатива быстро попала под контроль различных организаций, в первую очередь комсомола. При этом комсомольских чиновников не всегда интересовало непосредственно дело, главное, чтобы все выглядело управляемым и бесконфликтным. Любое действие, имевшее подозрение на попытку дискредитации «всенародной инициативы», строго каралось.

Но Александра Попова, занятого конкретной работой по созданию ССО, стремление аппаратчиков сохранить блеск и лоск молодежного движения стройотрядов, мало интересовало. Для него главное — это дело. А на Ставрополье именно дело при формировании ССО и тормозилось. Это очень волновало Попова.

Весной 1965 года в Ростове-на-Дону ЦК ВЛКСМ проводил грандиозное совещание-семинар для руководителей студенческих строительных отрядов всего южного региона СССР. Событию придавалось, в первую очередь, важное политическое значение. Форум должен был продемонстрировать стремление молодежи поддержать линию партии на освоение целинных земель и готовность даже к самопожертвованию.

Выходившие один за другим на трибуну участники семинара-совещания, отрепетированно рапортовали о полной готовности студентов на каникулах трудиться в степях Казахстана над реализацией госпрограммы обеспечения страны зерном, мясом и прочим продовольствием, с которым в СССР были большие проблемы. Ответственный за этот форум секретарь ЦК комсомола Чичнявичус аж светился от удовольствия — все идет по плану, и завтра можно с чистой совестью, отрапортовав в Москву о выполненном задании, отправляться на отдых в Болгарию.

Но тут, без предварительной записи, слово попросил представитель Ставрополья Александр Попов. Потерявший бдительность Чичнявичус, уже представлявший себя отдыхающим на Солнечном Берегу, благодушно разрешил Попову выйти на трибуну — у Ставропольского края была непоколебимая идеологическая репутация.

Но то, что случилось дальше, привело комсомольского чиновника в шок. «Идеологически» выдержанный ставрополец вдруг не стал рапортовать о верности партии и полной готовности студентов трудиться на целине, а сказал, что мы здесь уже который день травим байки и ни слова не говорим о проблемах, с которыми ССО сталкиваются при своем формировании на местах, не имеем даже приблизительной информации о том, чем конкретно и где конкретно будут студенты заниматься летом. На Ставрополье даже экипировка отрядов и то проблема, не говоря уже об оснащении даже простейшим строительным инвентарем и геодезическим оборудованием: нивелирах и теодолитах. А как без этого работать?

Попова дружно поддержали аплодисментами, и глянцевое мероприятие вдруг превратилось в рабочее совещание, на котором перед ЦК ВЛКСМ ставились конкретные, но «неудобные» вопросы, отвечать на которые было некому.

Когда на следующий день ставропольская делегация возвратилась домой, Попова срочно вызвали в горком КПСС. Войдя в здание горкома, Александр, к своему удивлению, первым здесь встретил Чичнявичуса (как это он успел всех опередить?), который, метнув на ставропольца недобрый взгляд, скрылся за массивной дверью кабинета первого секретаря горкома. Находившиеся в приемной люди с жалостью посмотрели на Попова...

Тут надо признать, что Александру Ивановичу по жизни везло на хороших людей. И тогдашний глава ставропольской городской партийной организации К. Никитин относился к управленцам высшей квалификации, не боящимся принимать неочевидные решения, ценящим не показную личную преданность, а разумную инициативу.

Выслушав отчет о командировке Попова и комментарий Чичнявичуса, Никитин спокойно сказал: «А что, парень дело говорит, и нам необходимо сделать все возможное, чтобы ставропольские стройотрядовцы прибыли летом к месту работы во всеоружии. Молодец, Саша! Стройотряды с сего момента под моим личным контролем».

И ректор вуза А. Чекменев, и секретарь парткома М. Ерохин, находившиеся в кабинете, и сам «бузотер» облегченно выдохнули. Разочарованным выглядел лишь представитель ЦК ВЛКСМ — отдых за границей, похоже, откладывался на неопределенный срок...

Школа жизни

Результат этой неудавшейся публичной порки проявился уже через пару дней: Попову выделили грузовик, на котором он полторы недели носился по всему городу, добывая на складах различных ведомств, включая и Министерство обороны, защитную амуницию, рабочие спецовки и обувь, инструмент, включая экзотические тогда нивелир и теодолит, одолженные в строительном техникуме и проектном институте «Ставропольгражданстрой»...

В общем, после летней сессии «Юность» прибыла в Северный Казахстан укомплектованной лучше многих других стройотрядов. А здесь студентов уже ждали более-менее обустроенное жилье, импровизированный пищеблок и столовая, медпункт и даже уже прорытая траншея для фундамента будущего коровника — это подсуетилась группа «квартирьеров» во главе с Поповым, приехавшая сюда на пару недель раньше остальных.

Этот деловой настрой, заданный с первых минут, накрепко прижился в «Юности», которая по итогам трудового семестра была награждена переходящим красным знаменем Северо-Казахстанского штаба студенческих строительных отрядов, а пять лучших бойцов, включая и Попова медалями «За освоение целинных земель».

Свое лидирующее положение среди краевых ССО «Юность» не отдавала на протяжении многих лет, даже когда отрядом уже не командовал Попов — в 1968 году Александра Ивановича назначили первым на Ставрополье начальником штаба стройотрядов. Потом еще целую пятилетку он организовывал деятельность краевых ССО, которые блестяще зарекомендовали себя не только на целине, но и на ударных стройках Ставрополья: Буденновского завода пластмасс, Невинномысского «Азота», Большого Ставропольского канала, Кисловодской олимпийской базы, Домбайской канатной дороги, Зеленчукской обсерватории...

Работа в ССО дала путевку в жизнь многим руководителям самого разного уровня. В стройотрядах в свое время трудились президент В. Путин и Д. Медведев, а на Ставрополье хорошо знают имена Н. Стаценко, С. Циркунова, Н. Бугрима, В. Песоцкого, В. Хмелева, В. Гаевского и десятков других постигавших секреты руководства в ССО.

А сам Александр Иванович в стройотряде нашел и свое семейное счастье. Здесь он познакомился с красавицей Валей Гладченко, с которой так и идут рука об руку уже полвека, воспитав дочь Галину и сына Олега, которые порадовали родителей тремя внуками.

Держать удар

Та студенческая искренняя активность комсомольца Александра Попова была замечена, и он, еще не получив диплом о высшем образовании, был направлен на работу в горком ВЛКСМ. Так неожиданно будущий педагог-историк стал кадровым комсомольским, а потом и партийным работником, находясь на руководящих городских и краевых должностях до того злополучного вечера 1986 года.

Но и тогда старшие товарищи попытались спасти Александра Ивановича от гнева первого секретаря крайкома партии, по сути, обладавшего неограниченной властью на Ставрополье. Опытного управленца (сейчас бы назвали топ-менеджера) с радостью взяли в свое лоно профсоюзы, теоретически считавшиеся независимыми, якобы неподвластными крайкому КПСС.

Здесь на различных должностях Попов проработал более четверти века (хотя, учитывая его квалификацию, позже и призывался на работу в правительство Ставропольского края). По его инициативе в свое время была проведена первая краевая Спартакиада трудящихся городов, потом сельские спортивные игры, розыгрыши Кубков СГТРК по художественной гимнастике и футболу, которые существуют (благодаря определенной реанимации после развала СССР) до сих пор. Он дал добро на организацию краевого спортивно-туристического слета воинов-афганцев и многих других спортивных и патриотических начинаний.

Он же добился, чтобы на Олимпийские игры была направлена и делегация Ставропольского края. Так, ведущие спортивные организаторы и тренеры края побывали в 1980 году в Москве, в 1994 году — в Барселоне, на Играх доброй воли в Санкт-Петербурге...

Друзья Попова часто вспоминают, как Александр Иванович, будучи главой крайсовета ВДСО профсоюзов, дабы спасти от разора городскую конноспортивную базу, считавшуюся в свое время одной из лучших в стране, отправил туда своих близких друзей Валентина Попова и Валентина Демченко. Эта «ссылка на конюшню» (так часто шутят друзья) опытных руководителей спасла тогда уникальный спортивный объект. Увы, ненадолго. В смутные времена спортивное сооружение практически перестало существовать. Последующие попытки возродить его пока не удались. Может быть, не нашлось организатора уровня Александра Попова?

Деятельность же А. И. Попова, занесенного в книгу «Лучшие люди Ставрополья», оценена пятью государственными и семью памятными медалями, восемью ведомственными знаками, многочисленными почетными грамотами.

Сейчас Александр Иванович, отмечающий свой 75-летний юбилей, как принято говорить, находится на заслуженном отдыхе. Но постоянно бьющая из него энергия не позволяет пенсионеру сидеть без дела. Он просто фонтанирует различными идеями. Думаю, в нем, как ни в ком другом, нашла свое подтверждение мысль о влиянии имени на судьбу человека.

В переводе с греческого «Александр» означает «заботящийся о людях».

Великий русский философ и богослов отец Петр (Флоренский) так охарактеризовал носящих это имя: «Благородство, открытость настроения, легкость обращения с людьми, сердечность и доброта характерны для этого имени. Ум Александров четкий и трезвый, слегка иронический, быстр и многосторонен. Имя Александр хочет быть микрокосмосом, и когда получает достаточный питательный материал для оформления, то становится таковым: гений. Но «великость» в малых размерах, «великость» обыкновенных Александров дает карликовые деревца японских садов. В итоге Александр есть имя не самое глубокое, но самое гармоничное, самое внутри себя пропорциональное».