Вершина Скалистая. Октябрь 1990 года. Окончание.

Окончание. 1 часть читайте в №95.

Разворачивается маленькая дискуссия про боковой кулуар, похоже, это наш первый вариант. Я, правда, сомневаюсь, но что-то удерживает меня от спора и, наверное, в том проявляется воля свыше, так как лучшего подъёма на эту гору нет. Пока мы не надеваем обвязки и не связываемся, кулуар заполнен плоскими камнями, которые, к счастью, далеко не летят.

Теперь, после здравого рассуждения, я понимаю, что сыпучие маршруты так и ходят, по-кошачьи. И вправду, мы не спускаем друг на друга ни одного камня. Кроме сыпух из камней, проходим много небольших стенок, без страховки, потому что делать её просто негде. Это увеличивает нашу мобильность, и даже гладкое мокрое дно кулуара не вызывает у нас больших затруднений. Кулуар сужается, и мы упираемся в 5-6-метровую стенку, уходящую вверх широким внутренним углом. Глядя на царапины турьих копыт, я пробую пройти его на трении, но в ботинках у меня не получается, и я оставляю эту затею. Остальные уходят куда-то влево, а я иду вправо, по более отвесной стене с хорошими зацепками. Выбравшись наверх, вижу широкий кулуар, метров через триста выводящий на гребень. Не жду остальных и иду дальше. Они выползают по одному, но дальше не двигаются, а злой Буренков кричит мне, чтобы я подождал. После постоянного лазанья хочется увеличить скорость, я дохожу до пролома в гребне и заглядываю в него…

Тут мне становится дурно! На другую сторону гребень обрывается отвесной стеной и заснеженными северными склонами. А вершина виднеется далеко вверху, справа от меня, выглядывая из-за массивного жандарма. «Да, – думаю я, – пахать ещё долго! И ещё думаю, что это точно не первоначальный вариант!» Сажусь ждать остальных.

Не огорчаю их сразу, они всё видят сами. Дорога по гребню начинается глухой стеной, которую мы кое-как обходим. Справа гребень оказывается ничуть не лучше кулуара. Сплошные скальные перья и жандармы дают возможность всласть полазить, руки болят не меньше ног. Мы проходим большой жандарм, маячивший перед вершиной, и выходим в верховья какого-то кулуара. Тут мы оставляем контрольный тур и спрыгиваем в найденный кулуар. По крутому снегу с ледовой подложкой поднимаемся пару верёвок до скал. До вершины остаётся, как нам думается, совсем ничего, и мы торопимся по лабиринту каменных перьев. Время восхождения подходит к шести часам. Скалы, покрытые снегом, не внушают безоговорочного доверия, и где-то под вершиной я упираюсь в 4-5-метровый гладкий зуб, который принял за гору. «Как же на него лезть», – думаю я, обходя его справа, и надеясь увидеть там Буренкова. Его там не оказывается – сплошные отвесы. Я не понимаю, куда он исчез, и кричу. Он отзывается откуда-то из-за зуба. Я сползаю назад и слева от него нахожу новую дорогу. Метров через десять вершина, там сидит Буренков. Теперь до меня доходит, почему он на меня орал, но, глядя на его довольную деловую рожу, я ему об этом не говорю. Через некоторое время показывается Серёга Искандеров, потом вылезают Валя Новичков и Машка. Мы друг друга поздравляем, смотрим кругом, а потом полтора часа распиваем чаи.

Кружку мы, как водится, забыли внизу, чай приходится пить из крышки котелка.

За этим занятием замечаем, что небо затягивает тучами, пора спускаться вниз.

Мы надеваем обвязки и связываемся верёвкой, но, пройдя полверёвки и устав слушать ругань Искандерова, развязываемся и три верёвки линяем по перилам. В кулуаре убираем верёвки, перебегаем по одному 15-20 метров и ждём остальных на удобных полочках. Камни почти не летят, филлиты вообще не отличаются высоким полётом, если только не встанут на ребро. Прыгаем мы, прыгаем и добегаем до 20-метровой стенки. Чем она заканчивается, никто не видел, кроме меня, подошедшего сюда первым. Теперь снизу выдавило туман, и видимость сразу сократилась. Я успел разглядеть, что недалеко от подножия стены начинается большой кулуар, который нам нужен. Тут мы изрядно торгуемся, но всё-таки вешаем перила и отправляем вниз Буренкова, посмотреть, что да как. Он даёт добро, и мы по одному уходим по перильной верёвке. Перила висят на петле, а петля – на зубе блока. Чтобы она не выскочила, я придерживаю её ботинком. Потом мы с Серёгой подклиниваем её камнем. Пользуемся спусковухами, но почти все обтираются о мокрую стенку, по которой скользят ноги. Мне удаётся спуститься чисто, вторую стенку, в 3-4 метра я пролезаю свободным лазаньем, потихоньку прохожу мокрый лоток, оставшийся до кулуара. Мы с Буренковым останавливаемся, чтобы подождать Новичкова с Искандеровым, Машку отправляем вперёд. Долго никто не появляется, потом мы слышим глухие удары и звон ледоруба о камни. Кто-то или что-то падает. Я кричу: «Серёга!». В ответ молчание. «Серёга!» – ору я. Ни слова. Я немного молчу и спрашиваю: «Всё нормально?» – «Да нормально», – отзывается Искандеров и мы видим две фигуры, выплывающие из тумана. Оказывается, что, стоя над второй стенкой, Валя предлагает Серёге поймать свой рюкзак с привязанным к нему ледорубом. Предлагает и кидает. Рюкзак летит, а ледоруб крутится за ним, как винт вертолёта! Как Серёга увернулся от этого предложения в узкой скользкой щели лотка, он и сам не понял! Вот как раз звук падающего рюкзака мы и слышим. Мы выскакиваем в большой кулуар и газуем вниз. Метров через двести догоняем Машку, которая нас зачем-то ждёт. Ребята пропускают мимо ушей её объяснения и бегут дальше. Я некоторое время иду с ней рядом, но она гордо меня прогоняет, и я убегаю вперёд. Выйдя на траву, долго жду её в тумане, кричу что-то, потом мне надоедает, и я отправляюсь в лагерь. По дороге встречаю Влада, которого отправили за Машкой. На кошарах дым стоит коромыслом, и валяются на спальниках отдыхающие мужики. Я выпиваю две кружки чая, головная боль утихает. Где-то через полчаса приходит наша Машка, она блуждала в тумане туда-сюда и кое-как нас нашла. Тогда мы собираемся за Владом, но и он уже вернулся.

Мы прикидываем прогноз погоды, наличие оставшихся дней и сил и решаем отказаться от восхождения на Шан. Утром 04.10.1990 мы отправляемся вниз, ночуем под скальным навесом и спускаемся в Салги.

Там весь день 05.10.1990 шатаемся по ущелью, набираем облепихи, варим гороховый суп со шпиком, сидим, макаем в него ложки, облизываем их с отвращением и решаем сготовить что-то другое. Валя из последних запасов варит суп с вермишелью, при попытке снять котелок с примуса, переворачивает его в траву, мы молча хватаем ложки и едим его прямо оттуда.

Сахара и хлеба у нас уже не осталось, в магазине нам ничего не продали, а есть хочется. Мы надеемся, что вот завтра приедет автобус, автобус приезжает только к полудню. Мы уж совсем изголодались, но рады, что наконец-то нас отсюда увезут!

Так заканчивается эта славная эпопея, мы становимся чемпионами ЧИАССР по альпинизму и даже получаем призовые зелёные свитера.