«Я ТАК ЖЕ, КАК ВСЕ, ПО ЗЕМЛЕ ХОЖУ…»

Это слова из песни Аллы Пугачевой в зените ее славы, когда она еще не превратилась в беспардонную примадонну российского «шоубиза», не желающую красиво покинуть сцену, хотя и не раз уже прощалась со зрителями. Как и многие, увы, надоевшие уже до оскомины «звезды», не вылезающие из «ящика». Новогодние телепрограммы тому подтверждение.

Сегодня слова из старой песни как нельзя лучше подходят при воспоминании о Раисе Максимовне Горбачевой, которой на минувшей неделе исполнилось бы 75 лет. Сейчас ее называют сильной женщиной с большим сердцем, а в адрес представительства «Горбачев-фонда» приходят письма со словами благодарности от людей, которым она помогла. Благодаря клубу, созданному ею за два года до своей смерти, от лейкемии. Он оставил большой след в деле развития благотворительности в стране. Клуб помогал детским больницам и провинциальным учителям. А в Лондоне продолжает работать международный фонд ее имени, оказывающий помощь детям в том числе и из России, страдающим гематологическими заболеваниями. По одной из версий, причина недуга и ранней кончины Раисы Максимовны – посещение вместе с мужем, главой государства Михаилом Сергеевичем, зоны злополучного четвертого реактора Чернобыльской АЭС в апреле 1986 года. Она всегда и везде была рядом с ним: будь это официальный визит в США или заключение в Форосе на президентской даче во время ГКЧП в 1991-м, когда ей была присуждена премия «Леди года». И это раздражало патриархальное общество, которое и сегодня во многом определяет роль и место женщины, опираясь на архаичный «Домострой». По сути, она, как теперь видится, хорошо образованная, с безупречным вкусом и манерами аристократки, хотя выросла в среде простых железнодорожных строителей, энергичная и сдержанная, совершила незаметную революцию в умах соотечественников, сделав первый, самый трудный шаг к смене стереотипа. И до сих пор осталась эталоном «первой леди» государства, которое сегодня так стремится стать современным и цивилизованным. И мало кто знал, всячески осуждая при жизни Раису Максимовну, ее безграничное влияние на супруга, который, в частности, ввел «сухой закон» и получил прозвище «минеральный секретарь», что известная русская беда коснулась и ее семьи.

Под грифом «секретно»

Информация о родном брате Раисы Горбачевой Евгении Титаренко впервые просочилась в СМИ, когда Михаил Сергеевич сложил с себя полномочия первого и последнего Президента Советского Союза. В Воронеже нашлось немало его противников, они-то и раструбили на весь мир, что именно бывший глава государства и упек талантливого, но неугодного писателя Титаренко в психушку, где он и отметил, кстати, более года назад свой 70-летний юбилей. На праздник собрались лишь соседи по больничной койке да медперсонал психиатрической клиники в крошечной деревне Орловка под Воронежем. Там до сих пор наложено табу на семейную трагедию экс-главы СССР. «Мы до сих пор помним, сколько шума наделал в свое время шурин Горбачева, сколько голов полетело тогда с медицинских постов, ведь когда-то полдеревни работало в больнице, – вспоминают старожилы. – Люди все простые, посплетничать не дураки. Кто же мог подумать, что даже амбулаторная карта Евгения Титаренко проходила под грифом «секретно». Даже год назад уволили одну санитарку, которая случайно обмолвилась о «высокопоставленном пациенте».

Его называли красавчиком

В Центрально-Черноземном книжном издательстве и сейчас, наверное, можно приобрести книгу Титаренко под названием «Открытия, войны, странствия адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба на земле и под землей». Он прославился здесь как детский автор, хотя до того, как бросил заниматься литературной деятельностью, успел много написать «в стол» и для взрослых. Говоря о последнем его визите, в издательстве вспоминают, что пришел сгорбленный, с палочкой, а когда-то считался франтом, его называли красавчиком, о нем как о муже мечтали местные девушки. Одни считают его очень талантливым, другие отмечают: был зрелым литератором, умел работать со словом, но таких пруд пруди. Мол, в разряд гениев его возвели благодаря Горбачевым. Точнее, Раисе Максимовне. В одном из интервью она обмолвилась: «Мой брат – одаренный, талантливый человек. Но его дарованиям не суждено было сбыться. Талант оказался невостребованным и погубленным. Брат пьет и много месяцев проводит в больнице…» В официальной биографии писателя сказано, что роман Титаренко «Обвал» не увидел света по цензурным соображениям. «Это произведение о шахтерах, о ЧП, которые происходили под землей, его не могли пропустить в то время, – уверены сотрудники издательства. – Позже не утвердили и вторую повесть. Потому он и начал пить». Зато детские повести активно издавались в СССР, достаточно было только намека, что писатель – близкий родственник Горбачева, чтобы тут же стали готовить рукопись к публикации – людей с холопским сознанием у нас всегда хватало и хватает. И только после смерти Раисы Максимовны на творческой судьбе Евгения была поставлена точка.

Квартира за молчание

В конце 70-х, когда Михаил Сергеевич еще занимал пост просто секретаря ЦК КПСС, его шурин, по рассказам, ютился в бараке на Аэродромной улице – единственном квартале Воронежа, который не стали восстанавливать после войны. В нем жили большей частью бывшие заключенные. Евгений снимал угол у алкоголика, и литератора там просто обожали. Ведь в советское время писатели были в почете. Вечерами к нему заваливались с бутылками, чтобы посудачить «за жизнь», а утром дружно бежали опохмеляться в пивном ларьке. И потом друзья-приятели не оставляли, когда ему дали от Союза писателей однокомнатную квартиру. В итоге его жена Зоя, тоже литератор, подала на развод – он уже полностью зависел от алкоголя. Евгений отдал ей свою жилплощадь. Поэтессы из нее не вышло, и она устроилась декоратором в кукольный театр. И не вспоминала о бывшем супруге, его родственниках до тех пор, пока Горбачев не оказался на вершине власти. Не постеснялась связаться с ним и выбить в Воронеже отдельную квартиру для дочери. А затем, постоянно спекулируя на каждом углу именем высокопоставленного родственника, пристроила ее в художественное училище имени Сурикова, а вскоре и сама перебралась в Москву. Ходили слухи, что эта женщина до самой смерти Раисы Максимовны шантажировала ее, и благодаря этому получила за молчание о семейной трагедии квартиру в столице. Сам же Евгений Титаренко рассказывал, что женился не по любви, они вместе учились в Лит-институте, куда Зою пристроил папа, занимавший высокий пост во Владикавказе. Как обычно бывает, девушка забеременела – вот и пришлось расписаться. Позднее он не раз пытался создать новую семью, но не получалось. Никто не выдерживал его образа жизни.

Белый рояль и… белая горячка

По воспоминаниям знакомых, Евгений не выходил из запоя месяцами. Писать он уже не мог. Жаловался на боли в печени, и с сердцем было не в порядке. Со временем у него так отекали ноги, что он не мог передвигаться самостоятельно. Стал рассказывать какие-то дикие истории о том, что к нему по ночам являются некие люди, беседуют с ним, а потом исчезают. Его уговорили посетить психиатра, и врач вынес вердикт: хронический алкоголизм, что и приводит к приступам белой горячки. Через неделю Титаренко оказался в Орловской психиатрической клинике, где познакомился с молоденькой пациенткой, которая позже стала его гражданской женой. Она тоже была творческим человеком – профессиональной скрипачкой. Им выделили отдельную комнату и разрешили жить вместе. К тому времени Раиса Максимовна помогла брату с жильем в Воронеже, куда после прописки и переехала влюбленная пара. В день рождения невесты Евгений приобрел за бешеные деньги белый рояль. Коллеги писателя надеялись, что любовь, женитьба излечат его от пагубной привычки. Но чуда, увы, не произошло, любовь умерла через три года. А белый рояль Титаренко однажды обменял на… бутылку водки. Его жена рассказывала, что с ним ей было очень интересно, он приятный человек, но постоянно заставлял ее бегать за спиртным, а трезвый становился невменяемым. И чтобы снять депрессию, она покупала все, что он требовал: захмелев, становился мягким и трогательным. В марте 1985-го Титаренко сменил место жительства, оказался в скромной «однушке», ставшей притоном для местных бродяг, которые и в его отсутствие располагались в чужой квартире, как у себя дома. Евгений никому не отказывал в приюте, бескорыстно кормил и поил «гостей», дарил им деньги, продукты, которые присылала из Москвы сестра. Длилась эта эпопея не один год. Избавить писателя от навязчивой компании удалось, только переселив его в очередную новую квартиру и установив у подъезда круглосуточный милицейский пост. Однако и это не помогло, он не раз пытался покончить счеты с жизнью. Рассказывают, что Евгений Титаренко стеснялся высокопоставленных родственников, а на Горбачева и подавно затаил обиду во времена «сухого закона», когда не мог в центре Воронежа отыскать винный ларек. Итог был предсказуем: он попал в наркологическое отделение психиатрической больницы, обнесенное проволочной сеткой. Ему уже давно наплевать на себя. Говорят, каждый день бывший писатель молит Бога о смерти. А однажды вроде бы обмолвился медсестре: «Я всегда был лишним человеком…» Но это обычное заявление для людей, которые сами себя сгубили. Сегодня, вполне вероятно, его уже тоже нет в живых.

Подготовила Валентина КИСЛЕНКО.