Здравствуй, закон – долгожданный, «сухой»!
Не пугайтесь, дорогие читатели. Вы ещё можете купить спиртное в ближайшем магазине. Но, судя по резким высказываниям нашего руководства и введению всё новых ограничительных инициатив, появление очередного сухого закона – вопрос ближайшего времени. Самые опасливые уже создают неприкосновенные запасы «родненькой», самые ушлые изучают подзабытые методики самогоноварения. А тем, от кого зависят окончательные формулировки антиалкогольной кампании, пора изучить опыт своих предшественников. Чтобы в очередной раз не пройтись по полю с граблями и потерпеть фиаско, а наконец переломить ситуацию.
История вопроса
Как любой пьяница, осознающий себя таковым и пытающийся вырваться из цепких объятий зелёного змия, русский народ несколько раз «уходил в завязку». Разумеется, по инициативе властей – в нашем извечно феодальном государстве ничего «снизу» не делается.
Первой и самой удачной попыткой в
отечественной истории был и остаётся сухой закон образца июля 1914 года. У Николая Второго, по сути, бездарного правителя, было мало по-настоящему успешных инициатив. Но царский указ о запрещении производства и продажи алкогольной продукции на всей территории России получил колоссальную поддержку в народе и имел самые благоприятные последствия для экономики. За один только год производительность труда повысилась на 9 - 13%, а прогулы на 27 - 43% снизились. В разы сократилось число преступлений на алкогольной почве, в психбольницах появилось много свободных коек. При этом общая сумма вкладов в сберкассах возросла втрое, а потерю налогов от водочного производства с лихвой компенсировал общий экономический рост. Конечно, росло и употребление суррогатов, и самогоноварение, но всё это стало уделом маргиналов и по возможности пресекалось. Вдохновлённый такими успехами, царь в 1916 году продлил сухой закон «навечно».
Но, как мы знаем, недолго оставалось его власти. Большевики поначалу продолжили борьбу с алкоголизмом. 19 декабря 1919 года Ленин подписал декрет — «О воспрещении на территории страны изготовления и продажи спирта, крепких напитков и не относящихся к напиткам спиртосодержащих веществ», предусматривающий строгие меры: не менее 5 лет тюремного заключения с конфискацией имущества. Правда, «революционные массы» относились к вопросу зачастую иначе. Известно, что Зимний дворец в ходе Октябрьского переворота захватывался дважды. Причём во второй раз, через несколько недель после первого, матросня напала на контролируемый своими же соратниками «Зимний», дабы опустошить его винные погреба. В условиях беспредела Гражданской войны производство суррогата встало на широкую ногу. Наконец, в 1923 году, когда страна остро нуждалась в деньгах на восстановление экономики, совнарком возродил алкогольную промышленность. По имени Председателя СНК СССР Рыкова А. И. в народе за водкой на некоторое время закрепилось название «рыковка».
Но русский народ ещё долго возвращал себе статус «самого пьющего». На уровень 1913 года по потреблению спирта на душу населения мы вышли лишь в 1960-е годы. Ещё трижды советская власть начинала антиалкогольные кампании, прозванные в народе «полусухими законами» за низкую эффективность. Последней и самой известной стала попытка Михаила Горбачёва. Кстати, в эти дни мы отмечаем четверть века с тех пор, как перестроечная трезвость зашагала по стране (сами законы вышли в мае, но массовое внедрение началось с июля). Чем всё обернулось, мы прекрасно знаем. Вырубили почти все виноградники, закрыли множество заводов, зато пышным цветом расцвело самогоноварение, а рабочий люд пристрастился к стеклоочистителю. Впрочем, помимо этого были и достижения. Страна пережила свой последний демографический бум, смертность и преступность уменьшились тоже существенно.
Что нам светит?
Нынешние российские власти, доселе позволявшие народу беспробудно пьянствовать, только начинают свою антиалкогольную кампанию. Но зря надеются те, кто говорит, что алкогольное лобби сведёт все усилия на нет. Не так оно, как выясняется, сильно и нужно стране. Не смогло оно воспротивиться законам, запретившим рекламу спиртного в дневное время и продажу его несовершеннолетним, не вякнет и теперь.
Пока идей у нашего правительства две. Первую озвучил главный санитарный врач Геннадий Онищенко. Он подхватил инициативу Минфина увеличить минимальную цену пол-литровой бутылки водки. Но не до 200 рублей, как предлагает ведомство Кудрина, а до 300. По его словам, «Увеличение цены на алкоголь и табак на 10% резко уменьшает число молодых людей, которые вовлекаются в пьянство», причём вне зависимости от развития страны и традиций её населения. Тем более в ценах наблюдается явный перекос: водки сейчас можно накупить на среднюю зарплату гораздо больше, чем 20 лет назад, чего не скажешь о других товарах народного потребления.
Другое нововведение горячо поддерживает вице-спикер Госдумы Любовь Слиска. Согласно ему, в России может быть запрещена продажа алкогольной продукции крепостью выше 5 градусов в ночное время – с 23 до 11 часов. Половинчатая, на первый взгляд, мера имеет далеко идущие цели. Причём в прямом смысле. Теперь участникам застолий, дабы «догнаться», придётся направить стопы свои не в ближайший ларёк, а как минимум в ночное кафе. То бишь и идти дальше, и платить больше. Многих, в первую очередь молодёжь, такой расклад может остудить. Соответственно, уменьшится не только общий объём выпитого, но и количество уличных преступлений, едва ли не основную массу которых совершают пьяные компании.
Сама Слиска считает всё это полумерами. Да и многие во властных структурах сейчас говорят, что с алкоголизацией населения надо бороться предельно жёстко, не жалея сил и средств. Поддерживает ли всё это народ – сказать сложно. С одной стороны, мы пьём столько, что давно уже шагнули за черту вымирания. Спасать нас надо. Но если это будут делать, как четверть века назад, итог может оказаться плачевным. Горбачёвские «ура»-меры окончательно добили культуру пития (а она есть почти у каждого народа), ударили по производству качественного алкоголя. Зато люди гнали сивуху, пили технические жидкости и дохли в бесконечных очередях за водкой.
Боюсь, снова у нас всё делают не через то место. Сколько ни запрещай человеку пить, сколько ни отбирай у него бутылку – если он живёт без дерзких целей, ни к чему не стремится и ни во что не верит, то он всё равно найдёт способ забыться. Говорят, в Приморье умельцы гнали самогон даже из детского поноса. Наблюдая, как твоя страна медленно, но верно загнивает, в то время как цивилизация скоростным поездом унеслась в светлое будущее, волей-неволей запьёшь. А если у тебя интересная работа, за которую ещё и неплохо платят, государство реализует головокружительные проекты, и ты чувствуешь себя сопричастным ко всему этому – то дрянное пойло само в горло не полезет. А пресловутая культура пития – это на самом деле очень просто: когда ты выбираешь качество, а не количество, тосты не состоят из двух слов, а пьёшь ты, знаменуя жизненные победы, а не от безнадёги.
Станислав Маслаков.
